Случилось так, что прежде, чем мы встретились с Верой Евушкиной, я услышала ее песни на кассете, где стихийным образом были записаны не только они, но и лекция о рок опере "Иисус Христос — суперзвезда" и несколько песен Галича. Этот довольно странный подбор все же не создал для меня проблемы выбора — я обратила внимание только на Верины песни.

Что-то между голосом и дыханием, мелодия, как бы подхватывая слово, уносит его в ту область, где холодные и горячие потоки воздуха (я бы сказала — сердца) дарят покой и грацию полета. И это мелодическое пространство, создаваемое тихим голосом и тихой гитарой, наполняется чистой сердечной интонацией. Вообще, по части интонации в песенном жанре Вера — мастер. Ибо одно дело — найти точную музыкальную трактовку стихотворения, зафиксировать ее, а другое — наполнить жизнью, сделать живым звучащее слово. У Веры это получается, как ни у кого. И это не является достижением актерского мастерства — но достижением ее собственного сердца, реагирующего на малейшую вибрацию добра и зла в этом мире.

Вторым открытием после голоса для меня была дверь квартиры, куда я позвонила, ожидая увидеть на пороге ту Веру Евушкину, которую можно себе представить, слушая ее песни и даже звучание самой фамилии. И каково же было мое удивление, когда я увидела настоящую Веру, совсем не похожую на ту, в моем представлении. Вместо хрупкой, щебечущей, робкой женщины я увидела человека с красивыми, большими, как крылья, руками в приветственном жесте, со светлым, теплым взором навстречу: "Здравствуйте! Проходите!" Дальше началась жизнь и разговор, который открыл мне непростой, но удивительно светлый мир поющей души. Наверное, в жизни каждого существуют люди, в ауре которых происходят необыкновенные вещи: откровения, озарения, встречи с единомышленниками.

В моей жизни было два таких человека: это певица Елена Камбурова (именно она нас с Верой и познакомила) и поэт Марина Цветаева. Поэзия ее настолько жива и сильна, что делает всех любящих ее стихи как бы родственниками. Именно любовь к ней и случившиеся по этому поводу песни на ее стихи у меня и у Веры объединили нас в совместное концертное действие, побудившее к дальнейшему сотрудничеству под общим именем: творческий дуэт "Верлен". В начале 1989 года нас пригласила работать от своего Театра музыки и поэзии Елена Камбурова. Так мы и работали под флагом нового театра, до сих пор не имеющего своего помещения, разъезжая по городам и весям с несколькими программами— композициями на стихи поэтов начала века и современности.

Понятие "свободный художник" сегодня стало обыденно-расхожим: раз этим зарабатываешь на хлеб — свободный. Но мне кажется, что совсем в другом заключается смысл данного понятия. Быть свободным от всеобщей стереотипности, стихийности, моды, а стало быть, популярности — быть свободным в том, чтобы оставаться верным самому себе и своему пути в любых обстоятельствах жизни.

То, что Вера действительно "свободный художник", я думаю, у вас не вызовет никаких сомнений. Ее слова, по-моему, звучат достаточно убедительно.

Вера Евушкина: — Гармония для меня — это состояние души, когда ты не говоришь: ах, я счастлива или ах, я несчастна! — но когда ты говоришь: я в самом себе, как у себя дома! Дом — это внутреннее понятие для меня.

Так же и в отношениях с людьми. Если я, находясь рядом с человеком, чувствую себя как у себя дома, происходит то, ради чего люди, видимо, и встречаются. Но это бывает очень редко. Но когда бывает — все живет и вибрирует "на плюс", и вдруг начинаешь видеть солнце, деревья, траву, улавливать в тишине то, что неуловимо в гуле и суете...

— Тогда появляются твои песни?

— Песня для меня — это способ самопознания. Быть может, для кого-то, плюс к самопознанию, это еще и способ заработать деньги и самоутвердиться. Ну что делать?!. Я не обвиняю никого, ведь именно этого требует от нас нынешнее время.

Но я почему-то сопротивляюсь тому образу жизни, который нам навязывается. Я все время нахожусь в оппозиции и поэтому я, наверное, конфликтный человек. Не потому, что конфликтна, а потому что не умею жить иначе.

Я вообще — человек идеи. Как у | Достоевского. Мне кажется, что Достоевский разгадал душу русского человека, не национал— шовиниста, а просто человека, своей какой-то внутренней идеи. Это, действительно, национальная черта русского характера.

— А твоя идея в чем выражается? Куда тебя ведет Путь твой?

— Куда ведет рука ведущего...

— Чья рука?

— Об этом невозможно говорить, это можно только чувствовать. А куда уж нас всех ведет?!

Вот в церкви все определено: или Рай — или Ад. Я человек православный на свой лад. Но мне кажется, это немножко неверно, ведь не случайно сказано в Библии: последние станут первыми...

А куда я иду? Ты даже старца в Оптиной Пустоши спроси, и он тебе не ответит. Я иду туда, куда голос меня ведет. А будущее — всегда тайна. И человек — тайна, если он знает об этом, а не превращает себя в пустую функцию.

— А песня для тебя тоже идея?

— Нет. Мои песни работают только на меня. Потому что я не хочу проповедовать, а только изменять как-то себя... Я чувствую, что мои песни — не гениальны, но они говорят о другом мире, может быть, о другом представлении... Это некий такой узенький коридорчик для восприятия, который еще нужно разглядеть и расслышать. И поэтому не попадают они в это время ни по ритму, ни по голосу. Но данное время — несовершенно. Я чувствую это трезво. Поэтому я никогда не буду никем, кроме себя: популярной — не популярной...

Популярность сегодня — это деньги. Но их нет не только у меня, но и у Александра Раковского, которого я считаю действительно гениальным поэтом.

— Ведь ты сама выбрала образ жизни так называемого "свободного художника"?

— Да, работать лишь бы где я не хочу. Могу работать только среди единомышленников, и в этом моя проблема.

Свобода художника, вольно-невольно, заставляет быть в противоречии с окружающей системой. Даже с ортодоксальной церковью, которая говорит, что все художники против Бога, потому что возвеличили себя в творчестве своем выше Творца. И здесь я не могу согласиться! Истинный художник — Бах, Моцарт — творцы Славы Его, хотя и сами являются великими земными творцами. Но он подобен Ему и в главном — Творении. Только Бог может объять Вселенную, а мы окружены лишь своей средой.

Я могла бы обойтись без песен — настолько я не честолюбивый человек в этом плане, но это единственный способ существования для меня на сегодняшний день. Мой допинг. Каждое утро что-то искать, записывать на диктофон. Очень многое уходит как мусор, а то, что остается и поется — почти всегда чистая случайность.

Но превращать свое творчество в Золотого Тельца, в карьеру, "в след в истории" — ерунда все это. Просто ты — есть ты, и больше никто тебя не заменит. Ты есть та первозданность, тот кирпичик Вселенной... Для меня человек ценен тем, что он существует. Другое дело, что я не могу существовать со всеми "первозданностями", ибо многие превратились для меня просто в функцию. Ведь есть еще, помимо горизонтального общения, в котором существует основная масса человечества, — и верхняя планка, мостик, где существует что— то такое, что надо увидеть и услышать. А чаще всего мы и общаемся друг с другом поверхностно, функционально, потому что пытаемся заполнить себя всем человечеством, объять необъятное, а это просто невозможно, да и не надо этого делать.

Да, нас провоцируют: в политику, бизнес, торговлю, коммерцию. А вот как бы не под— даться этой провокации — это самая большая мудрость.

Ведь я сама сегодня не имею в Москве, где живу, тех друзей, с которыми могла бы взяться за руки и идти вот так вот. Потому что всех бросили в выживание. Люди боятся быть свободными, потому что спровоцированы сегодняшней ситуацией.

А песня, что песня... Господи, такая мировая культура оставлена. Дай Бог нам еще что-то познать оттуда. А мы все ждем каких-то дивидендов: написали песню и считаем, что гениальны. Да ничего подобного — не мы написали песню.

Но средства материальные у нас нынче ценятся выше, чем духовные. Огромная часть нашей русской культуры творилась либо людьми, незамеченными при их жизни, либо вовсе анонимно. И то, и другое, чаще всего — лишь несправедливость окружающей среды по отношению к своему художнику. Широкая известность в данном случае, действительно, ни к чему, но та избранная аудитория, к которой обращается художник, должна знать о своем избранном. Быть может, сейчас кто-нибудь, узнав таким образом о существовании Веры Евушкиной, ее чаяний и стремлений в этом мире, захочет познакомиться с ее песнями, побывать на ее концерте. И у него будет такая возможность, и очень скоро. Все в том же зале на ул. Горького, 69.