Когда-то Грушинский фестиваль мог быть только на легендарных озёрах под Самарой, где когда-то погиб человек, чьё имя теперь пользуется бешеной коммерческой популярностью. Теперь же Грушинский может быть везде, потому что он – брэнд. "Грушинский в Самаре", "Грушинский в Москве", "Грушинский в Лас-Вегасе", "Грушинский в Зажопинке", "Зимний Грушинский", "Летний Грушинский", не хватает только весеннего и осеннего Грушинского (впрочем, осенний, кажется, всё-таки есть). Впрочем, они просто обязаны появиться. По логике раскрутки брэнда. Некоторые не очень осведомлённые люди, например, всерьёз считают, что ехать на самарский Грушинский совершенно необязательно, потому что он уже несколько лет благополучно проходит в Москве. Эти чисто коммерческие концерты в больших залах типа "Зимний Грушинский" некоторые на чистом глазу считают ТЕМ САМЫМ ФЕСТИВАЛЕМ!!! "Романтизьму нет!" — как говорил один из гайдаевских героев. Пришло суровое время брэндов. Странно, что родные Валерия Грушина до сих пор не потребовали свой законный процент за использование брэнда "Грушинский" — это могло бы приносить неплохой доход с учётом кучи всякой всячины, где используется этот брэнд, начиная с концертов и заканчивая всякими маечками-кепочками-медальончиками. Грушинский forever! Кстати, по логике вещей у каждого брэнда рано или поздно появляется антибрэнд. Например, в пику иностранной премии "Букер", которую вдруг стали вручать русским писателям, довольно скоро появился отечественный "Антибукер", ставший популярным именно за счёт применения тактики антибрэнда. Не удивлюсь, если в скором времени появится "АнтиГруша", которая будет не менее популярной, чем сам Грушинский.

"Гнездо глухаря" – это тоже в общем-то брэнд. Телепередача, а затем и первое в Москве бард-кафе, созданные Михаилом Кочетковым, стали брэндом не сразу. Всё-таки брэнд – это новое слово в словаре российских бардов. Но когда дельцы от АП, отстранившие от дел грустного романтика Кочеткова, поняли, на какую золотую жилу нарвались, они взялись за дело, закатав рукава. Многие, наверно, помнят старое уютное "Гнездо" в подвале на Большой Никитской. Когда-то там была милая, я бы даже сказал домашняя атмосфера "своего" места. Того "Гнезда" больше нет.

Я очень не хотел идти в новое "Гнездо". По программкам концертов давно уже было ясно, в каком направлении движется мысль нынешних сотрудников самого известного некогда бард-кафе Москвы. Взять любую афишку текущего года.

Большой зал, сольные концерты: Александр Городницкий, Юрий Кукин, Сергей Никитин, Александр Суханов, Михаил Кочетков, Вадим и Валерий Мищуки, Зоя Ященко и "Белая гвардия", И.Луньков и А.Колмыков, Виктор Третьяков, Тимур Шаов, Александр Косенков, Трофим.

Вчитайтесь в эти имена – это классика сегодняшней авторской песни с точки зрения хозяев "Гнезда". Ну, Городницкий – это понятно, без него сейчас просто ни в дуду, ни в красную армию. Городницкий – это тоже этакий брэнд. Он у нас и солнце русской поэзии, и солнце авторской песни, и солнце русской науки и наверняка солнце ещё чего-нибудь типа русского жюризма или русского рэпа. Пушкин рядом с ним просто отдыхает! Кукин честно продолжает дело, начатое в 60-х, не отступая от своей позиции ни на шаг. Правда, рассказывает много баек, что по первому разу, пожалуй, смешно. Никитин – всё-таки, пожалуй, не брэнд, хотя очень к этому близок. У него есть удивительные вещи – на того же Давида Самойлова, однако поёт он всё больше какую-то попсу из себя любимого. Что утомляет. Суханов – пример брэнда, который, правда, никак не могут раскрутить. Из всех альбомов Суханова, которые вышли за последние годы, можно было бы составить один очень хороший. Но один. Кочеткова публика всегда любила и будет любить независимо от происков дельцов от АП (купив его книжку, я обнаружил, что Миша – прекрасный поэт, в отличие от 90 % наших бардов). С Мищуками в общем тоже всё ясно – они составная часть другого брэнда "Песни нашего века", так что тут помимо творческих работают и чисто корпоративные интересы. Все свои лучшие песни Мищуки написали давным-давно, с тех пор я давно и безнадёжно жду от них чего-нибудь новенького. Ященко с "БГ" ушла в какие-то медитации так далеко от первого альбома, принёсшего им вечную славу, что порой даже не верится, что та Зоя и эта – одно и то же лицо. Про Колмыкова-Луньковым даже не знаю что и сказать – говорят, у них есть поклонники. Я не из их числа. Господин Третьяков – это вообще отдельная песня! Разрывающийся между Митяевым, Розенбаумом и Высоцким, так и не нашедший своей личной творческой манеры Третьяков – один из любимчиков администрации "ГГ". И то, что на него ходят, говорит скорее о том, что прикормленная публика "Гнезда" готова скушать любое блюдо, которое ей подадут. Знаете, есть такие люди, которые не изменяют своим привычкам: если им сказали, что "ГГ" — это круто, они будут ходить туда с упорством, достойным лучшего применения. Впрочем, не надо забывать, что "Гнездо" — это кабак. Если кушать, не вдумываясь, Третьяков, наверно, звучит очень неплохим фоном. Про однодневного публициста-юмориста Шаова могу сказать только то, что своим попаданием в обойму "Гнезда" он обязан исключительно дурному вкусу его хозяев и удачному менеджменту его продюсера. Косенков лично мне мало интересен в любом виде и в любом количестве. А вот феномен Трофима – предмет отдельного заседания психиатрической экспертизы по теме вменяемости продюсеров и публики "ГГ". Наверняка кого-то забыл, не обессудьте.

Малый зал, сольные концерты. Сюда сплавляют всех из "команды" "Гнезда", которые по тем или иным причинам не собирают большой зал, то есть "неформат", но свой, родной; также тех метров, кому неудобно отказать, но бабки важнее, то есть "неформат", но классический; ну и наконец полный "неформат", который надо же куда-то девать.

Итак,

1) Свои ("команда Гнезда"): Галина Хомчик, Дмитрий Богданов, Юрий Рыков, Раиса Нурмухаметова;

2) Мэтры (которым неудобно отказать): Вадим Егоров, Юрий Лорес, Виктор Луферов, Владимир Туриянский, Вероника Долина, Владимир Качан, Сергей Матвеенко, Андрей Козловский, Борис Кинер-Михаил Цитриняк, Елена Казанцева;

3) Полный неформат: не буду называть имён, чтобы никого не обидеть.

На самом деле быть неформатом "Гнезда", мне кажется, почётнее, поскольку в так называемом "формате" я не увидел ни одного действительно сколько-нибудь интересного современного автора.

Коммерческая, "гнездовая" авторская песня сегодня находится абсолютно вне культурного процесса, контекста и пространства. Это видно даже по тому, что нет независимой критики того, что в ней происходит. Процесс по-прежнему идёт самодеятельным образом: кто-то кому-то нДравится (по женской части), кто-то с кем-то водку пьёт. Редкие статьи об АП – всегда только хорошие, потому как надо же позиционировать жанр! Но, что удивительно, все отдельные, специализированные издания об АП, которые пытались разные люди издавать, почему-то проваливались. Наверное, потому, что разные взгляды никому – и прежде всего самим бардам не нужны. Газета "под Городницкого", например, просто никому не будет интересна. А зачем тому же Городницкому газета, где его будут критиковать?

Однако когда культура дискредитирует себя, появляется контр-культура. АП сама поначалу была такой контр-культурой, она сама возникла как своего рода протестный жанр. Но со временем АП переняла все болячки того строя, с которым вошла в противоречие. Сегодня в жанре процветают те же завуалированная коррупция и телефонное право. По-настоящему талантливые авторы бедствуют и живут на периферии жанра. На плаву – давно морально устаревший классик Городницкий. Юлий Ким изначально вырывался из всех форматов, потому-то чистым бардом никогда и не был. Гремящий сборами в Кремле Митяев – некий симбиоз эстрады и авторской песни. А "звездюки" "Гнезда" Третьяков, Шаов и Трофим как представители жанра в корне его дискредитируют. Если это – АП, то Окуджава, Высоцкий и Визбор пели что-то другое. Настоящие звёзды – вот же они: "Азия" (Е. Фролова, Н. Якимов и др.), театр Е. Камбуровой (Ю. Цендровский и др.), В. Попов, А.Витаков, Я. Симон. И где они? Кто о них слышал за пределами Садового кольца? Я уж не говорю о Геннадии Жукове, Борисе Алмазове и Николае Шипилове, исчезнувшим со всех горизонтов.

Совершенно очевидно, что сегодня продаётся то, что раскручивают. Значит, проблема не в самих авторах, не в кризисе жанра, не в публике, а в так называемых культуртрегерах, будь они неладны! И "Гнездо" вместе с Грушинским фестивалем — ярчайший показатель этого, с позволения сказать, культуртрегерства.

Ещё один показатель того, что АП находится вне культурного пространства – то, что у нас нет не только нормальной критики, но и профессиональных премий. Что такое Грушинские лауреатства? Да та же самая самодеятельность! Морально коррумпированные барды, внимательно следящие за тем, чтобы не пролез никто чужой, и никому неизвестные поэты (И.Алексеева, В. Калашников и т.д.), которые подтверждают решение Городницкого (или кого бы то ни было ещё), давно принятое в Москве – кому быть лауреатом, кого раскручивать в "Гнезде" и т.п.

Любой мой призыв сейчас будет революционным. Независимое жюри на Груше, состоящее из независимых профессионалов, умные менеджеры, заботящиеся не о собственном кармане, а о чужом таланте... Всё это, конечно, мечты. Поэтому единственное, что мне хочется сказать после посещения "Гнезда глухаря": пролетаешь над "Гнездом"? – Пролетай!

Искренне Ваш,

Андрей Коровин

Апрель 2003 г.