Аншлаг явно становится традицией в Доме ученых. На концерте барда Леонида Сергеева свободных мест не было.

Но на этот раз зал на две трети заполнили девочки и мальчики, которых у нас сегодня на американский манер называют тинэйджерами. Несмотря на столь юный возраст, аудитория обнаружила прекрасное знание репертуара выступающего. Записки требовали песен, написанных Сергеевым с 1973 года до наших дней. Характер зрителей проявился и в стиле, которым были написаны послания из зала. Бард мужественно читал каждую записку, с юмором комментируя содержание. А комментировать было что: мнения и просьбы встречались часто абсолютно противоположные. Один, например, советовал: "Леня, кончай наводить тоску". Другой просил исполнить "Балошки" — поминальную павшим под мало кому известным селом. Разброс вкусов и мнений Сергеев посчитал нормальным и постарался удовлетворить все запросы. Один "Китай" вызвал у него упрямый протест. Хотя эту песню просили многие, бард спеть ее наотрез отказался, посчитав безнадежно устаревшей. Были просьбы и довольно неожиданные, вроде: "У моей подружки Светы сегодня день рождения, не могли бы вы ее поздравить?". Сергеев с удовольствием поздравлял.

После двухчасового общения с залом он спел еще на бис и простился с Самарой до новых встреч, которые, несомненно, еще будут. Сергеева, как легко было убедиться, здесь знают и любят. Оно и немудрено: он активный участник и член жюри Грушинского фестиваля, принимал он участие и в зимнем Грушинском. В общем, Самара для него — дом родной. Тем более, что она не так далеко от Казани, чей университет Сергеев окончил в 1975 году, чуть позже, чем вождь мировой революции. Если мерить время историческими вехами, как и положено историку, кем по образованию Сергеев и является. И бардом по призванию. Хотя образование, очевидно, ему не повредило. Тексты его песен, порой лиричные, иногда остроумные, часто злободневные, кроме всего прочего, написаны хорошим русским языком, что нечасто встречается на современной российской эстраде.

Это не оговорка: Сергеев давно перерос чисто бардовское амплуа и является в полном смысле эстрадным артистом и певцом. У него хороший, богатый обертонами баритон, которым он умело владеет, демонстрируя свою музыкальную изобретательность. И гитара его не просто бренчит в такт мелодии, но звучит весомо и полно. Сергеев чутко улавливает настроение зала, умеет его поддержать и направить в нужное ему русло, не заигрывая, не подхалимничая при этом. Как, впрочем, и положено опытному артисту.

Некоторые утверждают, что авторская песня родилась в походах у костра. Другие говорят, что родина этого жанра — кухни небогатых городских квартир. Наверное, правы и те, и другие. Часть песен родилась на опушках под луной. Их и называли туристскими. Иные песни увидели свет на семейных посиделках с гостями, продолжив традиции российского домашнего музицирования. Из первого варианта выросли Клячкин, Кукин, Сейнов и плеяда их подражателей. Окуджава, Галич и Высоцкий — три кита русской авторской песни ХХ века — в турпоходы не ходили. При всей их несхожести они вылупились из одного яйца, имя которому — городской романс.

И было бы странно, если бы Леонид Сергеев, гуманитарий по образованию, интеллигент по воспитанию и мировоззрению, не принял эстафетную палочку от близких по духу предшественников. Интонации Окуджавы звучат у него в одних песнях, которые принято называть лирическими. И вдруг явственно прорывается Высоцкий. Кажется, будто и мелодия "Канатчиковой дачи" сопровождает сергеевские слова. Мятежного Галича у Сергеева гораздо меньше, он старательно избегает политики и социальных тем. Однако кто скажет, что Галич сегодня не написал бы "Свадьбу-4", премьера которой состоялась в тот вечер?