Бардовской песней я занялся по случаю. В 1967 году, когда служил в театре в Красноярске, к нам приехали с концертом ленинградцы – Кукин и Вихорев. Неизгладимое впечатление произвели Юрины песни, почему до сих пор и висит у меня в красном углу дома его портрет. Они, как светлая вода, в которую дважды не удается вступить никому. Я это очень ценю.

Тогда я сразу почувствовал магическое действие "Гостиницы", "Парижа", вообще всех Юриных песен. И случилась такая оказия: после концерта, в более свободной обстановке, поинтересоваться, не сможет ли он что-то написать для спектакля нашего театра. Он, естественно, уклонился, сказав, что это совершенно не его дело. "Ты, – говорит, – сам стихи свои только что читал, теперь давай их пой под гитару..." Я отвечаю: "Да моими пальцами сейфы очень удобно взламывать, а гитара... на гитаре играть такими руками как-то неловко".

И тем не менее, его слова запали в душу. Все же я достаточно музыкальный был человек, а Кукин не то, чтобы показал, пояснил, что вот есть два аккорда, которые часто употребляются при аккомпанименте, и добавил: "Есть еще много аккордов, но они тебе трудны будут". Правда, потом я их освоил.

...Таким образом, я пришел к профессиональному исполнению своих песен, минуя любительство. А Юрий Кукин остается моим любимым, единственным автором, и считаю, что он никогда никем не будет превзойден.