Она не раз теряла обручальные кольца, а потом находила в сугробе или в старой листве. Просто потому, что вещи к ней притягиваются, словно любят ее. А она относится к ним как к живым. Им у нее в доме легко и свободно. Но говорить о вещах она не любит

Я не сомневалась, что поэт с таким голосом и интонацией не живет в банальном мире. И дом ее был именно таким, каким я ожидала увидеть. С книгами по всей квартире на полках и в стопках, с аудио— и видеокассетами в самых неожиданных местах и детскими игрушками. Но передо мной была не вполне реальная женщина, глава большой семьи, закрытая и искренняя одновременно, уходящая в метафоры от трудных вопросов.

Талисманы

К этой стороне вещей она относится с большим пониманием. И раньше всегда имела колечки, браслеты и амулеты, которые надевала на каждый случай особые. Но в последние годы то ли она пережила свои счастливые кольца, то ли они утратили силу — все украшения отложены, может, ждут других дней, может быть — дочку? Она не может только без серебряной цепочки и меняет ее раз в год, потому что цепочка теряет какое-то свое оздоравливающее действие.

"Фактор тепла в вещи я бесконечно ценю, ценю ауру, мне ее видно. И люблю камушки, они не есть брильянты. Особенно слабо мерцающий изнутри сердолик".

Гитара

Гитара — часть ее самой. И каждый раз новый инструмент сильно менял ее судьбу. К каждой она долго привыкала, год или два. Последняя появилась семь лет назад. "Она очень зримый и слышимый второй голос, если не первый".

Сумочка

С собой у нее всегда ключи от машины, права и писательский билет. Она ездит на маленькой старенькой "тойотке". "У меня так в судьбе получилось, что я не сидела за рулем советской машины. Я борец с очень многими советскими вещами, не только с машинами. А писательский билет часто бывает нужен. Хотя я человек не штрафуемый, может быть потому, что я нашего гаишника люблю. Я никогда не выхожу из машины. И потом, когда он подходит по привычке слева, то спотыкается, потому что у меня правый руль. А на левом сиденье — большая лохматая собака".

В последнее время она редко стала брать с собой блокнот с ручкой. "Я позволила себе впервые в жизни в последнее лето не вывезти на дачу гитару, теперь могу уйти из дома и без блокнота. Просто раньше я была пешеход. И в метро, в троллейбусе, в парикмахерской я писала. Это было очень большое удовольствие. А в машине ничего не попишешь".

Дети

Если пишешь о вещах, то, наверное, дети тут ни при чем. Но писать о ней без детей — невозможно. Это главное дело ее жизни. Чтобы не уходить далеко от темы, я попросила ее поиграть в ассоциации — "дети-вещи". Получилось не совсем так, как хотелось, но тоже интересно.

Старший сын Антон, оканчивающий филфак, на днях отбил ручку от своей любимой кружки, а кружка была английская, с картинкой круглого стола короля Артура, оригинал которой висит в городе Винчестере, где мама ее и купила... А второй ассоциацией были стопки книг и россыпь кассет на полу.

Средний сын Олег, пятнадцати лет, не расстается со связкой барабанных палочек и коллекционирует фигурки лягушек. Для мамы это "черный", сакральный предмет. Она ничего не боится, кроме лягушек. А средний сын, более всех похожий на маму, совершенно случайно увлекся именно этим предметом. К чему бы это?

Дочка Ася учится в 7-м классе, когда она была меньше, то все думали, что ее жизнь будет связана с музыкой. Это о ней мама написала: "Мой толстокожий персик, ты бацаешь так рьяно... А мамочкины песни не любят фортепьяно". Но сейчас ее любимый предмет, главная вещь — младший братик, Матюша, которому полтора года.

Матвей — любимец не только мамы и папы, но и всех детей в доме, предпочитает предметы с условным названием "акопатор", то есть полезные машины, трактор и экскаватор.

А сама Вероника Долина очень похожа на дверь в ее квартиру, которая была открыта к моменту моего прихода. Но к ней был привязан огромный мохнатый пес, староанглийская овчарка, который оказался существом на редкость спокойным и миролюбивым. И потом хозяйка квартиры мне объяснила:

"Я не люблю закрывать двери, мне не хватает воздуха. В поезде широко объявляю: всегда сплю с открытой дверью в купе. Я интимный человек, но активно живущий интимной жизнью. И мои стихи могут дымиться в любом куске дома. Правда, никого из домочадцев я не заставала в них погруженными. Так что, я против того, чтобы двери закрывались, любые двери".