Иваси — рыба крупная!

Знаменитый авторский дуэт — Иваси не устает удивлять и сейчас, когда большинство их соратников по бардовскому цеху скромно доживают век, старясь вместе со своими зрителями в залах ДК. Знатоки жанра помнят песни — замечательная музыка, остроумные стихи, великолепные концерты... Но затем — "Песни нашего века" — проект, давший старым гитарным хитам вторую жизнь. Теперь вот — грандиозная постановка мюзикла "Норд-Ост" по мотивам каверинских "Двух капитанов"...

Что движет ими? Романтика? Тяга к славе? Деньги?

— Георгий Леонардович, Вы — преуспевающий бизнесмен, один из создателей сети "Билайн", основатель и генеральный директор фирмы "Goodwin"... Алексей Игоревич, Вы — несомненно востребованный актер — вашим голосам говорят Брюс Уиллис и Хью Грант, Джин в мультсериале об Алладине, Дональд Дак во всех фильмах диснеевской студии, к тому же, Вы — автор многих популярных рекламных роликов.

Все у вас есть... складывается впечатление, что затевая очередной творческий проект, вы просто тратите деньги "для души". Ведь сомнительно, что 4 миллиона долларов, вложенные в "Норд-Ост", когда-нибудь вернутся?

Г. В: Знаете, чем мелкий бизнесмен отличается от крупного? Тем, что у него долгов меньше. Так вот, мы — действительно романтики, но не с большими кошельками, а с большими долгами. Другое дело, мы не смогли бы влезть в эти долги, не имей определенной репутации в бизнесе. Нам, тьфу-тьфу, пока верят. Не только потому, что мы такие хорошие. Пока у нас не было провальных — в том числе и в коммерческом смысле — проектов. Те же "Песни нашего века" уже окупились, кредиты возвращены.

— Так значит, для вас это бизнес? А душа тут не причем?

А. И: Мы лет двадцать бредили музыкальным театром, но ничего не могли сделать, пока не поняли, что это настоящее большое производство.

ГВ: И начали мы не со слов и музыки (за них мы взялись только через пару лет после начала проекта), а с того, что стали изучать технологию театра одного спектакля. Ведь его в России до сих пор не существовало. Такой театр работает совершенно на других экономических, организационных и технических принципах. Для того, чтобы постичь эту технологию, мы связались с крупнейшим театральным продюсером в мире Камероном Макинтошем и попросили разрешения на постановку его мюзикла "Лемизирабль" (по мотивам "Отверженных" Гюго). И неожиданно получили это разрешение, и уже практически все подготовили, но...

А. И: К счастью у Георгия Леонардовича сработала "финансовая интуиция" — как раз накануне 1998-го. Он почему-то понял, что мы не сможем выжить с этим спектаклем при той цене (финансовые условия проекта были очень жесткие). Хотя все маркетинговые исследования показывали "плюс"...

— Но ведь и "Песни Нашего Века" попали в эту черную полосу — но вы ведь выкрутились!

А. И: Это несравнимые вещи. В случае с "Лемизираблем" долги измерялись бы миллионами долларов. Мы бы ни за что не выбрались из этой ямы. В общем, прежде, чем браться за "Норд-Ост", мы провели полное исследование: изучили рынок, подсчитали, сколько людей ходит в театр, с какой периодичностью, сколько они платят денег, сколько приезжих и москвичей — и т.д. и т.п.

Г. В: — Кстати, бизнес-проект — это не способ зарабатывать деньги. Это способ их вернуть. Риск? Безусловно. Мы первыми в стране начинаем индустрию мюзиклов ежедневного показа. Да, в Америке, в Англии, в Германии — это процветающий бизнес, но здесь до нас никто этого не делал. Поэтому сейчас речь идет не о том, чтобы заработать, а о том, чтобы вернуть деньги, вложенные в проект.

А. И: Вот и с "Песнями нашего века"... Мы ведь вернули кредиты таким чудом, что в это поверить никто не может! Тратили мы до августа 98-го, а возвращали деньги уже после кризиса! Каждый концерт ПНВ в зале "Россия" (при том, что все авторы и исполнители отказались от гонораров) уносил (а не приносил!) по 2,5 тысячи долларов. Вы понимаете, что это такое — когда твоя работа только уносит новые деньги?

Г. В: А сейчас речь идет о других "нулях", о гораздо большем риске. Но мы заведомо идем на этот риск.

— Тогда для чего же вы так рискуете, если не для заработка?

А. И: Какой-то дурацкий вопрос... Потому что на него нет одного ответа.

Г. В: — Хочется реализовалась мечту нашей молодости. И чтобы в стране родился родной, российский мюзикл. И чтобы появилась новая индустрия.

А. И: И еще: во всем мире актеры в таких мюзиклах зарабатывают деньги, которые позволяют нормально жить и кормить семью.

Г. В: Да, это тоже очень важный стимул для нас — вытащить несколько десятков профессионалов из нищеты, дать им возможность профессионально расти, создать новый рынок труда для актеров мюзикла. В общем, мотивов много, и какой из них главный — я не скажу.

— И все-таки: через какое время окупится "Норд-вест"?

Г. В: Очень многое зависит от цен на билеты. Мы вынуждены держать их даже ниже уровня цен на билеты в музыкальных театрах Москвы. Например, наши билеты в среднем существенно дешевле, чем на мюзикл "Метро". Но "Метро" идет 5-7 раз в месяц, а "Норд-Ост" — 25-30 раз в месяц. Чтобы собирать залы каждый день, надо удерживаться от соблазна снять сливки быстро. Самые дешевые билеты у нас 30 рублей, а самые дорогие — 900.

А. И: Если каждый день будет аншлаг, проект окупится примерно через 2 года. Как раз на этот срок нам дали в аренду ДК Подшипникового завода, где идет наш мюзикл. Такие вот мы оптимисты...

— Почему вы сознательно приковали себя к одной площадке? Ведь те же бродвейские театры много гастролируют...

А. И: Нам пришлось перестраивать здание. Когда мы увидели "лестницы в небо", который придумал наш замечательный художник Зиновий Марголин, мы ахнули и никаких упрощений себе не позволили. А когда наш технический директор Андрей Елович рассказал, сколько все это будет весить... Каждая лопасть — более 700 кг! Основание, на котором они закреплены, забетонировано в фундамент здания. А лебедки, которыми перемещаются декорации, закреплены на крышных балках.

Г. В: В общем, в течение полугода нам пришлось спроектировать и построить целый завод по производству зрелища. Представьте себе, в обычном спектакле максимум 2-3 перемены декораций, а в нашем мюзикле их 40. Да еще 151 звуковая картина, да еще 180 персонажей... Вот и покатайся с таким добром...

— Вы считаете себя профессионалами в шоу-бизнесе?

А. И: Делать то, что не нравится, бессмысленно. Для меня это сейчас работа и, если бы я ее не знал, я бы научился. И я продолжаю этому учиться.

Г. В: Безусловно, мы профессионалы, причем уникальные. Пока кроме нас в России никто не брался за создание театра одного спектакля. А вот, скажем, за организацию гастролей Элтона Джона мы не беремся — другие это умеют лучше нас.

— Но для многих вы все-таки остаетесь прежде всего бардами с вашими "Глафирой" и "Мой милый". Вам это мешает в бизнесе?

А. И: Ну да, два "кээспешника" поставили мюзикл. Это все равно, что два филателиста построили автомобильный завод. Не путайте работу с увлечением! Бардовская песня для нас — в свободное от работы время. А насчет романтики... Мы ведь закончили не только географический, но экономический факультеты МГУ. У Георгия Леонардовича за плечами еще аспирантура по искусствоведению, у меня — актерское отделение института кинематографии (мастерская Сергея Бондарчука), работа с Алексеем Рыбниковым, в театре киноактера, преподавание во ВГИКе, аспирантура у Алексея Баталова.

— Но вы, Георгий Леонардович, по-прежнему являетесь генеральным директором концерна "Goodwin" Какое же из двух дел у вас для души, а какое — для заработка?

Г. В: Каждый новый проект меня увлекает по-настоящему, целиком и полностью. И "Goodwin" меня очень сильно увлекает. Ведь это единственная в России фирма, которая занимается производством радиотелефонов и конкурирует с западными грандами. "Норд-ост" в экономическом смысле — тоже очень интересная и увлекательная задача. Бизнес — это вообще спорт. Но в "Норд-Осте" мы с Алексеем Иващенко выступаем не только как организаторы и продюсеры, но и как авторы. Мы сочинили этот спектакль от начала до конца — музыку, слова, поставили его. И как тут эту грань провести — что для души, а что для дела — ума не приложу. Все это страшно увлекательно. Но и ответственно тоже. Это тотализатор, ставкой в котором является жизнь: спокойствие, благополучие семьи. Представить страшно, что будет с нами и с нашими семьями, если, не дай Бог, мы не вернем эти кредиты!

— А как к вам относятся наши мэтры бардовской песни? Не секрет, что есть трения между "шестидесятниками от гитары" и теми, кто "полез на эстраду"...

А. И: Для нас Городницкий, Берковский, Никитин — это близко к столпам русской культуры. Мы их очень уважаем. Мы очень дружны. Виктору Семеновичу Берковскому уже удалось посмотреть "Норд-Ост", ему очень понравилось. Для нас его мнение очень важно.

— А акулы нашего шоу-бизнеса? Там ведь нравы попроще, чем у интеллигентных бардов...

Г. В: Да, первые отзывы на "Норд-Ост" в этой среде были неласковыми. Мы чувствовали некоторое пренебрежение. Но после премьеры тон изменился. К новому жанру присматриваются очень пристально.

— Почему все-таки ваш выбор пал на насквозь советский роман Каверина?

А. И: На примете было 3-4 варианта, написанные нашими известными композиторами. Но... Они как-то не пелись от начала до конца. Я пошел в библиотеку и провел там 4 месяца — искал сюжеты, анализировал почти все "бродвейские мюзиклы" начиная с 1924 года (более 200 спектаклей!). Перебрали невероятное количество сюжетов. Вспоминали и "Капитанскую дочку", и Гоголя, и Гаршина, и Куприна. Нашли два очень хороших сюжета (какие — тайна, скажу только, что их мы подглядели в литературе на рубеже 19-20 веков). И все-таки остановились на "Двух капитанах". Кстати, вы заблуждаетесь: это не такое уж "советское произведение", хоть Каверин и получил за него Сталинскую премию. На самом деле этот роман по сюжету — абсолютный голливудский боевик.

— У вас нет ощущения, что романтика сегодня не рентабельна, на ней особо не заработать?

Г. В: Чепуха! Романтичность и сентиментальность — это свойство русской души. И если уж Голливуд зарабатывает, нам сам Бог велел.

А. И: Возьмите, к примеру, Достоевского — он полон грязи, убийств, страха, кошмаров, но при этом романтичен.

Г. В: ТВ и кино перевыполнили план по грязи. Люди рады увидеть красивую историю о любви, чистых героев. Для меня для самого было потрясением, когда я услышал такие бурные аплодисменты на финальном поцелуе. У нас в спектакле один-единственный поцелуй — и больше ничего, никакой эротики, крови, зуботычин. А насчет рентабельности — посмотрим. Все-таки народ у нас посложнее, чем принято об этом думать.

— Вашему дуэту уже 20 лет. И как вам удалось не разругаться за такой срок?

А. И: А мы и не мирились никогда. Как с самого начала встретились, так и не помирились до сих пор.

Г. В: Так и живем. Как Россия с Японией, между которыми до сих пор нет мирного договора.