23 октября прошлого года чеченские террористы взяли в заложники сотни зрителей, пришедших на популярный в Москве мюзикл "Норд-Ост". Никогда прежде жертвами фанатиков не становилось такое количество людей. 8 февраля, спустя три с половиной месяца после трагических событий, в Театральном центре на Дубровке прошла премьера восстановленного спектакля. Генеральный продюсер проекта, один из авторов-постановщиков "Норд-Оста" Георгий Васильев дал по телефону интервью корреспонденту "Фактов".

"Увлекательность сюжета, положенного в основу "Норд-Оста", автор "испытывал" на собственных детях"

"Норд-Ост" — первый в России мюзикл, поставленный на стационарной основе. Для англичан и американцев масштабные спектакли, идущие месяцами на одной сцене, давно привычны. Только таким образом могут окупиться затраты на технически сложные, зрелищные эффекты.

Несколько лет назад москвичи Георгий Васильев и Алексей Иващенко решили перенести на российскую сцену один из популярных бродвейских мюзиклов. Вникнув в нюансы, поняли: чужое авторство обойдется недешево. Пустую жанровую нишу дешевле заполнить своим продуктом. Так возникла идея авторского спектакля.

Стоит напомнить, что Васильев и Иващенко – известный творческий дуэт "Иваси", работающий в жанре бардовской песни более 20 лет. Ими совместно написано более 150 песен, выпущено 5 компакт-дисков, поставлено свыше 10 музыкальных спектаклей и шоу. "Иваси" инициаторы и участники проекта "Песни нашего века".

Решившись на создание мюзикла, соавторы стали искать литературную основу. Остановились на "Двух капитанах" Вениамина Каверина. "Испытания" на занимательность сюжета Васильев проводил на собственных детях, читая им на отдыхе книгу вслух. Три года ушло на то, чтоб роман, ставший советской литературной классикой, превратить в яркое музыкальное представление. Почти год ушел на поиск актеров. "Прочесав" российские театры, из тысячи претендентов отобрали 30, имевших в большинстве два образования – актерское и вокальное.

Премьера "Норд-Оста" в Театральном центре на Дубровке в Москве прошла 19 октября 2001 года. Очень скоро зрелище стало модным и популярным. Билеты продавались вперед на много спектаклей. 23 октября прошлого года, в среду, в начале второго действия на сцену ворвались террористы и, открыв стрельбу в воздух, объявили о захвате в заложники зрителей и участников мюзикла "Норд-Ост".

"Чтобы не осквернить превращенную в туалет оркестровую яму, Васильев трое суток не пил жидкости"

Иващенко и Васильев оказались в числе заложников. Алексею вместе с небольшой группой артистов в первый же день удалось выбраться из здания, выпрыгнув из окна гримерной. При этом он получил травму. Георгий оставался в плену до конца.

По свидетельству одной из заложниц, находившейся рядом с Васильевым, он постоянно шутил, рассказывал анекдоты. Узнав, что девушка на спектакле впервые и хотела бы его все-таки досмотреть, совершенно серьезно пообещал, что всех заложников будут теперь пускать на спектакль в любой день. Жене звонил по мобильному телефону, просил не беспокоиться, мол, у него все в порядке. Катя нашла мужа в больнице в субботу без сознания. Кадры, где она и почерневший, осунувшийся Георгий, взявшись за руки, выходят из клиники, обошли все телеканалы.

Родители Васильева, живущие в Запорожье, узнали о захвате заложников из сообщений по телевизору.

— Мы все три ночи не спали, — вспоминают Линда Николаевна и Леонард Вениаминович, – по телефону держали связь с Катей. Сами переживали, а её успокаивали. Уже потом узнали от сына, что он добровольно кинулся в зал, и очутился под дулом автомата. Когда террористы ворвались на сцену, там горели софиты, а им долго нельзя гореть, они стали дымиться и вспыхивать. Гоша показал террористам, как отключить приборы, и, таким образом, как бы завоевал их доверие. Он этим пользовался, выходил на сцену, шутил, приободрял людей. Общался с Бараевым, тот вел себя грубо, но сын терпел.

29-го октября мама Георгия приехала в Москву и две недели ухаживала за сыном. Сын рассказал, что заложникам передавали соки, но он, чтобы не осквернить превращенную в туалет оркестровую яму, трое суток не пил ни капли. Потом оркестранты, которые это видели, подходили, благодарили. В зале Георгий сидел под вентиляционной трубой и, когда пошел газ, потерял сознание. Его знакомый Александр Дараган, каким-то чудом проникнувший в зал после штурма, отыскал Васильева и на руках вынес. Может быть, это его спасло.

— Я пробыла в Москве две недели после теракта. Звонило очень много людей, желающих помочь, в том числе незнакомых из-за границы. Спрашивали номера счетов, куда перечислять деньги, присылали корзины цветом с просьбой положить к месту трагедии. Сын был очень подавлен, говорил, что с потерей спектакля его фирма стала банкротом.

В многочисленных интервью, розданных в те дни Георгием Васильевым, он не скрывал, что без помощи государства, спонсоров "Норд-Осту" не возродиться. "У продюсерской компании одни долги, такова правда жизни. У нас продано несколько тысяч билетов на предстоящие спектакли, которые мы не в состоянии показать", — привела одна из газет слова Георгия. Труппу же, по его мнению, следовало распустить, поскольку музыканты будут "не в состоянии войти в оркестровую яму, где террористы устроили отхожее место".

В субботний вечер, 8 февраля, в ставшем печально знаменитом здании на Дубровке, состоялась премьера возрожденного мюзикла. "Факты" искренне поздравили Георгия Васильева с этим событием.

"В обновленном зрительном зале стало на сто кресел меньше."

— Как прошла премьера, Георгий Леонардович?

—Просто блестяще, не ожидал такого скопления народа. Накануне, на предварительном показе для прессы, было около 500 журналистов, в том числе до 60 телекамер. Несмотря на то, что это публика довольно искушенная, спектакль был встречен с большим воодушевлением. Зал стоя аплодировал в конце в течение 10 минут. А 8-го, по всеобщему мнению, актеры играли еще лучше. Пришло много известных людей. Главной персоной был мэр Москвы, который очень много сделал для восстановления спектакля.

— Что изменилось в оформлении зала после его реставрации?

— Полностью изменен интерьер. Чтобы не возникало никаких ассоциаций, зал перепланировали, для чего на сто мест уменьшили количество кресел. Цвет кресел с бордового поменяли на серо-голубой. Бортик оркестровой ямы стал подъемным. Яма теперь не выглядит ямой, оркестранты сидят немного ниже уровня партера. Полностью заменили занавес, сделав более жизнерадостным. Расписали по нему в стиле соц-арта облака, самолеты. Поменяли костюмы, они стали более яркими и интересными. Появился новый свет. Благодаря этому многие эпизоды стали как бы светлее и жизнерадостнее.

— В содержании спектакля что-то новое появилось?

— Музыка и либретто изменений не претерпели. Но почти все элементы постановки в некоторой степени изменены: свет, оркестровые аранжировки, костюмы, хореография некоторых номеров. Все стало более привлекательным, чем до того. Хотя и до нападения террористов спектакль пользовался очень большой популярностью.

— А в том месте, где был прерван спектакль?

— У нас принцип такой: ничто не должно вызывать печальные ассоциации во время спектакля. Единственное, что мы сделали: на премьерных спектаклях танец летчиков исполнялся с открытой оркестровой ямой.

— Психологически было трудно играть в том же здании?

— Конечно, и нам и зрителям было бы лучше, если бы здание было другое. Но у нас выбора не было, спектакль ведь стационарный. Для смены здания понадобилось бы полгода, а то и год. За это время мы бы просто потеряли коллектив, надо же чем-то платить зарплату.

— После событий, случившихся в октябре, вы публично говорили, что продюсерская фирма стала банкротом.

— В тот момент мы лишились всех источников существования, оставалось только уволить всех сотрудников в связи с форс-мажором. Но, слава Богу, нам пришло на помощь государство и все общество. Были сделаны довольно большие частные пожертвования на восстановление спектакля. Материальный ущерб в 23 миллиона рублей (декорации, звуковая и световая аппаратура, микрофонная система, костюмы, парики и так далее) был компенсирован за счет добровольных пожертвований, 80 процентов из них пришло от частных лиц и организаций. В основном из России, но были и из-за границы, в том числе с Украины. Лишь 20 процентов мы получили от правительства Москвы.

Деньги, которые мы вложили в спектакль до нападения террористов, нам не удалось вернуть. Поэтому мы и сейчас в долгах.

— Но теперь, учитывая всеобщий интерес, ваш спектакль ожидает счастливая судьба.

— Я боюсь, как бы через некоторое время нам не пришлось закрыться. Абстрактно все за то, чтоб "Норд-Ост" жил. Но он будет жить, если у него будет зритель. На деле же существует очень серьезный психологический барьер. Когда доходит до покупки билетов, срабатывают страхи и суеверия. Люди боятся идти в силу известных причин. Есть еще одна серьезная проблема, — прекращение ежедневного показа. Ежедневный показ силен тем, что люди, посмотревшие спектакль, если он им нравится, начинают рекомендовать его посмотреть своим друзьям и знакомым. И вот это желание по времени конечно. Сколько времени человек может помнить поразившее его культурное событие? Две-три недели, месяц. Если же перерыв больше трех месяцев, этот механизм разрушается, и восстановить его практически невозможно. Та часть зрителей, которая пришла первой, среагировав на рекламу, и потом увлекла остальных, уже посмотрела "Норд Ост". Поэтому мы сейчас испытываем довольно серьезные сложности. Билеты проданы на первые несколько спектаклей, а дальше пока неясно.

— Некоторые из ваших актеров погибли. Какие замены произошли в труппе?

— Всего погибло 17 сотрудников, из них 8 из состава оркестра и двое детей из детской труппы. Из актеров никто не погиб. Пришло несколько очень талантливых артистов, много новых детей. Но это связано больше не с печальными событиями, а с тем, что дети просто выросли. 8 ребят старшей группы сыграли свой последний спектакль, расписавшись на лыже самолета, есть у нас такая традиция.

— Предусмотрен ли передвижной вариант "Норд-Оста"?

— Да. Мы нашли финансирование и собираемся запустить в производство передвижную версию. Но это не будет гастрольная версия в традиционном понимании. Спектакль технически настолько сложен, что любая поездка имеет смысл, если он стандартно устанавливается и показывается не меньше месяца. Поэтому набор мест, куда спектакль можно вывезти, ограничен. Это только крупные города, где много потенциальных зрителей.

— Киев входит в их число?

— Входит, но не понятно, что предпочтут киевские продюсеры. Потому что есть и другой вариант: сделать "Норд-Ост" на стандартной основе в Киеве, переведя на украинский язык. Но это все в перспективе. Без желания киевских продюсеров и конкретных наработок мы ничего сделать не сможем.

— А дуэт "Иваси" на Украине еще услышат?

— Пока таких планов нет. Мы не выступаем и не пишем песен уже несколько лет. "Норд-Ост" поглотил все наше свободное время. Теперь, когда он восстановлен, все требуют его передвижную версию, потом интернациональную версию. Как это ни странно звучит, мы стали заложниками собственного детища. Кстати, мы себя "Ивасями" никогда не называли. Это кличка, которую нам придумали.

— Еще на один мюзикл решитесь?

— Пока не знаю. Я в опустошенном состоянии после премьеры, после четырехмесячного марафона. Очень трудно думать о чем-то другом.

— Как со здоровьем после всех передряг?

— Спасибо, хорошо. В целом поправил уже.