Первый московский открытый фестиваль авторской песни в Коломенском, кажется, канул в Лету. Несмотря на любопытных телевизионщиков, "прессы" фестиваль не получил вообще. Забавно то, что это действительно первый фестиваль, прошедший в Москве аж с 1986 года. Предыдущие фестивали и слёты, ведущие свою историю с 1959 года, проводились за пределами первопрестольной по многим причинам – во-первых и прежде всего – потому что жанр не признавался властями. Нынешние же власти сами выросли на бардовской песне, поэтому к бардам относятся лояльно – и слишком далеко не посылают, и денег особо не дают. Но тут сошлись какие-то звёзды на небе, сдохла в лесу пара медведей, и московские власти протянули руку навстречу АП. И вот — гул затих...

Для грандиозного шоу, каким задумывался фестиваль в Коломенском, было слишком мало публики, а та, что была, состояла в основном из оргкомитета, военных, бардов, конкурсантов, их родственников и друзей да местных жителей, которые привыкли по выходным гулять в Коломенском, несмотря на штормовые предупреждения и бардовские фестивали.

Фестиваль был заявлен как итоговый фестиваль всех московских фестивалей последних пяти лет. В чём именно состоял итог – я так и не понял. Лауреаты московских фестивалей последних пяти лет ни среди гостей, ни среди выступающих замечены не были. С тем же успехом его можно было назвать итоговым фестивалем всех московских фестивалей и слётов с 1969 года либо вообще – итоговым фестивалем прошлого века. А чего стесняться? Пиарить так пиарить! Хотя пиара-то как такового как раз и не было, что несколько странно. Вбухали десятки (или сотни) тысяч в организацию, а штуки-другой на рекламу пожалели...

1-й тур

Конкурс... о это волшебное слово! Конкурсантов бьёт крупная дрожь, как на выпускных экзаменах, жюри в кустах и палатках устало что-то попивает... Мне кажется, что конкурсы придуманы для тех, кто никак не хочет поверить, что школа уже позади, что тебе уже не 17 лет, что у тебя двое детей, жена-стерва и блестящая лысина... Либо для тех, кому действительно 17-цать и сдача выпускных и вступительных экзаменов вошла в привычку.

В первом туре отважилось участвовать что-то около 180 человек (точные цифры не оглашались): примерно 160 челов прошли через общий 1-й тур и около 20-ти – через 1-й тур военной сцены. К слову сказать, на Груше число конкурсантов зашкаливает за отметку в 500 человеко-бардов. Вероятно, недостающие 300 не могли оторваться от телевизора по причине очередного футбола, решающего судьбу Курильских островов и Тверской улицы, либо перепутали Коломну с Коломенским, и три дня терроризировали жителей Коломны вопросами типа "тут мужики с гитарами не проходили?". Сразу оговорюсь, что первый тур не я не слышал. Во-первых, конкурсантов прослушивали в три потока, так что я вряд ли имел бы возможность составить себе целостную картину народного творчества, а во-вторых, всё-таки – почти 200 человек. Сами понимаете...

2-й тур

Во втором туре заслушивалось аж 83 человека – те 73 чела, что прошли через уставшее жюри первого тура и те 10, кто достоин попеть в плохой микрофон и без сдачи экзамена на выносливость жюри. Кстати говоря, мне абсолютно непонятно, почему конкурсантов второго и уж тем более – третьего тура не выпустили на большую сцену. Тем более, что лавочки на коломенской горке, как и сама горка, были обращены именно к большой сцене, и редкие слушатели, пришедшие посмотреть на выживших в перипетиях 90-х настоящих бардов, целых два долгих световых дня томились в бессмысленном ожидании, что на главной сцене фестиваля наконец-то начнётся хоть какое-то действо, окончательно теряя к началу вечерних концертов бдительность и ориентацию... На сценке же, где шло прослушивание второго и третьего туров, звук был совершенно убитым, хотя убить как раз следовало звукорежиссёра, поскольку уже на следующий день, в воскресенье, звук был заметно лучше по непонятной для всех причине. При этом конкурсанты и гости военной сцены голосили так, что забивали не только конкурсантов на конкурсной площадке, но и вообще всё живое вокруг.

Во втором туре нарисовались весьма интересные фигуры – наряду с никому неизвестными гениями тут были и Яна Симон, уже выступавшая на Большой Гитаре Грушинского фестиваля (мечта любого побывавшего на Груше барда), и Сергей Цысс, регулярно дающий в Москве сольные концерты, и Ирина Ракина, тоже иногда выступающая, и изредка концертирующий Дмитрий Курилов, и Елена Гурфинкель, больше известная как жена товарища Лореса, барда и члена жюри (кстати, интересно: это что, так принято теперь, когда муж — в жюри, а жена — в конкурсе?), и даже сам Владимир Розанов, президент таинственного Фонда авторской песни, скрывавшийся за псевдонимом "Владимир Большедворский", но забывший сбрить выдававшую его бороду... Короче, вы, надеюсь, уже поняли, что конкурс был оригинальным. Жаль, что в конкурс не пошёл для разнообразия Тимур Шаов, которому как раз не хватает какого-нибудь солидного звания для полного счастья.

Жюри второго тура тоже требует детального рассмотрения. В него вошли Борис Вахнюк, открывший миру всего одну, зато какую! – девочку, имя её тс-с-с... Алла Пугачёва; Борис Кинер, в 80-х вовсю открещивавшийся от авторской песни, но благополучно успокоившийся в 90-х в жюри ея; Юрий Лорес, собравший потрясающую команду, известную как "Первый круг", только для того, чтобы она бежала от него сломя голову; Виталий Калашников, по неизвестной мне причине считающийся самым поэтичным среди бардов; Сергей Матвеенко, автор известной песни "Па-а-шёл! (от перрона паровоз)"; Виктор Луферов, участник того самого "Первого круга", создавший потом собственный театр песни "Перекрёсток" и играющий на всех известных музыкальных и не очень инструментах; Виктор Попов, умудрившийся дважды стать лауреатом Грушинского фестиваля; и наконец – музыканты Александр Евстигнеев и Александр Софронов, заменившие неприбыших вокалистов А.Крамаренко и Г.Хомчик. Жюри в итоге получилось достаточно разношёрстным, но хоть не традиционно Грушинским, чьё решение принимается в Москве за полтора месяца до поездки в Самару.

Отдельной песни заслуживает сам процесс прослушивания. Поначалу стали слушать всех по две песни, не перебивая. Когда дело стало приближаться к заманчивому обеду и под ложечкой у членов жюри что-то засосало, а прослушано было всего 13 человек, решили, что будут слушать не по две песни, а куплета эдак по два. Пока обедать не позовут... А чего, собственно, слушать всю песню? Люди все грамотные, и по одной строчке могут понять, достойный ли автор перед ними или лох на-на-йский... Почтеннейшей же публике, терпеливо пытавшейся слушать конкурсантов стоя в сторонке, эти бесконечные обрывания выступающих показались скорее хамством, нежели творческим конкурсом. На что и было указано уважаемому жюри. На что публике было строго указано её место. Подальше от начальства и от кухни, а заодно и от концертной площадки. Потому как жюри тут РАБОТАЕТ. Тем, кто выступал после сытного обеда, повезло больше. Жюри раздобрело и разрешило допевать до конца хотя бы одну песню. Особенно же меня удивил один член этого уважаемого жюри, а именно г-н Калашников, весь день пивший пиво (как уточнили знатоки — безалкогольное) вдали от столика жюри и подошедший лишь однажды, чтобы насладиться песнями Елены Гурфинкель и поставить единственную оценку за весь день (естественно, высшую).

Отдельный тост я бы поднял и за оригинальную систему оценки конкурсантов, разработанную, кажется, в недрах ЦАПа, Феня в следующем. Члены жюри пользуются всего тремя баллами: 1 – означает твёрдое "да", 2 – означает "может быть", твёрдое и не очень, и, наконец, 3 – означает твёрдое "нет". Результат по каждому конкурсанту складывается и делится на количество голосовавших. Таким образом, получается личный рейтинг каждого конкурсанта, по которому и определяются победители. Система удобная разве что для скорости "раскидывания" участников, поскольку в итоге совершенно не учитывает ключевой момент любого конкурса – номинации. Нельзя судить поэта и музыканта одной меркой. Нельзя сравнивать автора и исполнителя. Все вроде бы соглашаются. Но всё равно делают по-своему. По итогам каждого этапа конкурса выводится "проходной балл", который в Коломенском во втором туре составил 1,5 (вам это ничего не напоминает? – "Альма-матер... альма-матер..."). У жюри была задача не делать концерт 3-го тура уж очень длинным, поэтому следовало отобрать не более 15-20 человеко-номеров. Отбирали их по личному рейтингу, а уж никак по номинациям. В итоге, если кто-то шёл в номинации "композитор" или "исполнитель", например, третьим – в общем рейтинге он легко оказывался сто двадцать пятым... (шутка) ну уж в двадцатку никак не попадал. В итоге второго тура абсолютным лидером рейтинга стала Ирина Ракина, благополучно пролетевшая в третьем туре. Что же тогда показывает этот рейтинг вообще? Зачем тогда городить огород, пускать людей в конкурс по нескольким номинациям, если в итоге номинации не работают – мне лично непонятно.

В результате описанного выше весьма спорного рейтингового отбора в третий тур вышли 19 человек, к которым добавились 8 победителей второго тура с военной сцены. Кстати, это соотношение показалось мне несуразным, что полностью оправдалось в процессе прослушивания третьего тура. Если эти 19 в общем конкурсе были выбраны из 160, а потом из 83 человек, то эти 8 непосредственно в Коломенском были выбраны в лучшем случае из 24 человек. По моему абсолютно частному мнению, от военных вполне хватило бы 3-х действительно сильных челов. Хотя о каком уровне можно говорить, если в эту 9-ку попал кто угодно, только не действительно интересный автор Владимир Мазур, потрясший за неделю до этого своей "Афганской статистикой" жюри на Куликовском фестивале (при том, что я, например, вообще не переношу афганские песни и считаю их сугубо солдатским фольклором). То есть как минимум 8 мест были попросту отобраны у тех, кто мог попасть в третий тур, а потом и на большую сцену в качестве лауреатов и дипломантов. Военные, конечно, сильно выручили фестиваль по части организации, но сама идея отдельной военной сцены кажется мне изначально пагубной. С тем же успехом можно было бы сделать отдельную сцену и для авторов и исполнителей так называемого шансона – это ведь тоже своего рода фольклор, который дал немало песенных шедевров, успешно исполняемых бардами. А уж народу бы такая сцена собрала не одно Коломенское, а как минимум два. Разве только этого и испугались...

3-й тур

Жюри третьего тура было почти Грушинским: фельдмаршал от АП А.М. Городницкий собственной персоной, их превосходительства В. Берковский и Д. Сухарев, капельмейстер А. Мирзаян, штабс-капитан В. Калашников, любимая женщина АП Г. Хомчик, брандт-майоры АП-сцены Ю. Лорес и Б. Кинер, заслуженный мастер кэсэпэшного спорта И. Каримов, непонятно как затесавшийся в эту компанию поэт и депутат Е. Бунимович и целых два инкогнито, заявленные как поэт И. Алексеева и начальник Центра военной песни В. Храпков, по слухам — видный деятель искусств.

Итого в третьем туре, который тоже почему-то проходил на малой сцене, выступали 26 человеко-бардов, включая различные бардобразования, такие как "бард-семья", "бард-ансамбль", "авторский бард-дуэт" и "исполнительский бард-ансамбль". Не было только "музыкальных бард-гаремов".

Очаровательный старина Сэм, любимец всех московских тусовок, вошёл в заветную 26-тёрку и победно удалился со сцены, чтобы взойти на неё вновь на каком-нибудь следующем фестивале. Ростислав Чебыкин, спевший две смешливые песни, одна из которых – "Что такое авторская песня?" — уже пошла в народ, вполне логично стал одним из лауреатов. Я, правда, поразился самокритичности мэтров, поскольку песенка, собственно, издевательская. Но, видимо, именно такой наши мэтры и представляют себе авторскую песню. Автор Марина Агафоничева, неожиданно для меня ставшая лауреаткой, песню пела ну совсем народную. Ну совсем. Ну... а-капеллка такая народная... Может, в следующий раз группу "Иван Купала" или "Балаган лимитед" стоит пригласить? Как профессиональные бардовские коллективы... Сергей Цысс не вызвал никаких сомнений в том, что он будет лауреатом – и стал им. Яна Симон – отдельная песня. Зачем ей потребовалось участвовать в конкурсе – выше уровня моего понимания. Однако Яна стала лауреатом, чего собственно и добивалась. Далее шли какие-то невнятные люди с военной площадки, называть которых не имеет смысла по причине их полного забвения. Далее взбодрил меня ансамбль "Чук и К". Мало того, что АНСАМБЛЬ шёл в номинации "исполнитель" (это просто смешно!), так он ещё попытался изобразить что-то на тему "О, моя дорогая" Юрия Визбора. Ничего нового уважаемый ансамбль в исполнение Визбора не внёс, и мне честно говоря кажется, что если бы солист выступал в заявленной номинации один, как вроде бы и положено, вряд ли бы он ушёл дальше второго тура. Исполнительский дуэт Алексей Сипуянов — Владимир Кажекин спел "Самолётик" Вени Дыркина, спел неплохо, однако песенка эта всё-таки рок-н-ролльная (есть у Вени песни и побардовей), поэтому вполне логично они остались в памяти как приятное воспоминание. Дмитрий Курилов в очередной раз напел какую-то сказку. Без результата. Дуэт Ольги и Татьяны Александровых попытался спеть "Алилуйю" Ольги Арефьевой. Попытался, на мой взгляд, плохо, хотя песня хорошая. Однако поощрительного диплома девушки таки удостоились.

Кстати, интересная это вещь – взаимопроникновение бард и рок культуры друг в друга. Впору об этом бы отдельно поговорить. Раньше вот был Макаревич, который периодически считал себя бардом, но таковым его не считали сами барды. Был Шевчук, который тоже хотел стать бардом, но не смог. Был Хвостенко, о котором никто не знал, потому что он жил в Париже, пил и не писал альбомов. Был Саша Башлачёв, который был вроде сам по себе, но которого теперь тягают барды и рокеры в разные стороны, пытаясь пригреться в лучах посмертной славы. Был Веня Дыркин, которого разве что один Луферов и отметил, а теперь вот Веню на бардовских фестивалях поют. И есть Оля Арефьева, которая пишет и поёт не то, что загнано в рамки, а то, что ей нравится – и регги, и рок, и (если Вам угодно) авторскую песню. И разве только она... Что со всем этим делать? Какими мерками мерить? Вот уж действительно не праздный вопрос! Можно ведь и Гребенщикова как авторскую песню петь, потому как здорово и поэзия есть. Только что тогда вообще считать авторской песней?!

Ну да что мы всё о Гребенщикове да о Гребенщикове, когда у нас вот какой интересный автор с Алтая есть – Владимир Башев. По легенде, он вообще был в Москве в командировке и в Коломенское просто погулять вышел. Случайно увидел людей с гитарами, случайно гитару в руки взял... В итоге – поощрительный диплом фестиваля. Вот ведь как бывает, если гуляешь где попало! Дуэт "День рожденья" в скоморошьих нарядах обречён был на внимание жюри. И хотя их детская песенка лично мне на сердце не легла, я вполне разделяю взгляды жюри на современную моду и удачное сочетание ярких костюмов с томным соло гитары и пронзительно-нежным бэк-вокалом скрипки. Елена Гурфинкель не разочаровала. Её песня про полотноткачество действительно была достойна внимания. Только внимания она и удостоилась. Двое следующих господ военных вызвали во мне желание где-нибудь поставить прочерк. Что я и делаю: —-. Авторский дуэт Сергея Лебедева и Петра Чумакова взял таки коломенский диплом, хоть ребята и здорово в этом сомневались. Ирина Ракина, лидер рейтинга 2-го тура, выступила так ужасно, что лучше об этом вообще не вспоминать. Чур меня! Чур! Следующая мадам с мальчиком и балалайкой повергла во мрак и ужас, кажется, не только меня. На какой-то убитый стиш фельдмаршала, которого Городницкий наверняка до сих пор стыдится, она написала этакую пионерско-кабацкую музычку, с чем и предстала пред светлы оченьки фельдмаршала с гоп-компанией. Уж не видел, прятал ли фельдмаршал от стыда глаза, но мадам канула в лету, как будто её и не было. Юрий Хорищенко на этом фоне показался тихим лириком и тихо пошёл себе дальше петь друзьям и подружкам свои лиричные песни. Следующие трое военных не стоили бы упоминания, если бы не Михаил Калинкин, ставший лауреатом как полный автор. Текст он пел забавный, но нелепый, а подкупил жюри, видимо, напором и хорошим исполнением. Автор музыки на стихотворение Е. Етишкина "Гитаре" со своим романсом логичнее смотрелся и слушался бы в начале прошлого века. Ну и завершал третий тур дуэт Вадим Белов — Вадим Караков с "Песней самолёта АН-12", который взлетел в небо с маленькой сцены, да так и не сел на большую. Лауреатов я вам практически всех назвал. Однако кто такие и откуда взялись: Михаил Михайлов (лауреат), Алексей Тараканов (дипломант) и Михаил Новиков (дипломант) – не спрашивайте, не знаю. Вот вроде бы и всё. Из 6 лауреатов: 4-о лиц мужескаго полу и 2-е – женскаго, все как один – полные авторы. Дипломанты получились изощрённее – там один исполнительский дуэт (разнополый) и один авторский (однополый) и 2-е лиц мужескаго полу – автор и исполнитель соответственно. Ни одного композитора класса Берковского выявлено не было. Виктор Семёнович может спать спокойно. А вот Александр Моисеевич так переживал, что в последнее время беда какая-то случилась с авторами – не пишут, подлецы (не считая отдельных лауреатов Груши и Петербургского аккорда), что с шельмецами этими, авторами, по лауреатской части, по-моему, даже переусердствовал.

Я, кстати, решил присвоить членам жюри, чтоб им не было обидно, свои почётные звания: "Самый злой член жюри" и "Самый добрый член жюри" (правда, я судил только жюри 3-го тура, то, которое отвечает за конечный результат). Итак... Звание "Самого ЗЛОГО члена жюри" (т.е. того, кто поставил больше всего троек) присуждается... затаили дыхание? Делайте ставки, господа! ...нет, не угадали! – Звание "Самого ЗЛОГО члена жюри" присуждается Дмитрию Сухареву!!! 18 троек! (бурные и продолжительные аплодисменты) Звание "Самого ДОБРОГО члена жюри" присуждается... о-о-о... звание поделили между собой Виктор Берковский и Ирина Алексеева!!! По 10 единиц у обоих! Троекратное "ура-а-а-а-ааа!!!". Да, я решил присудить ещё и поощрительный приз – "Самому ЛОЯЛЬНОМУ члену жюри". А самым лояльным членом жюри у нас стал... и опять, опять это звание разделили между собой Борис Кинер и имярек Храпков!!! У них по 11 двоек! ...Ну вот, на этом я заканчиваю раздачу ценных призов и возвращаюсь к разбору полётов над Коломенским.

Неподведенные итоги

Первая и главная беда Коломенского фестиваля – отсутствие мастерских. Собственно, непосредственная работа генералов от АП с рядовым личным составом – главное достижение бардовских фестивалей последних лет. Мастерские всегда возбуждают как здоровый, так впрочем и нездоровый интерес личного состава, потому как только здесь тебе популярно объяснят, почему ты ещё "дух" (молодой) и должен летать как фанера над Парижем от забора до обеда, и что тебе со всей этой бедой делать. Рядовые, восприимчивые к критике и самокритике, обычно наматывают на свой зелёный ус самое ценное и впоследствии обращают свои минусы в свои плюсы. Челы, считающие себя гениями боевой и политической подготовки и не способные воспринимать ничего, кроме комплиментов и дешёвых похвальных листов, конечно, всегда будут считать, что в генералы попадают одни кретины. Ну да от этого контингента никуда не денешься. Если же мастерская поможет состояться хотя бы одному гению, усилия мастеров будут вознаграждены. Потому как стихийный, самородный талант – вещь, конечно, привлекательная, но в 99 % случаев талант требует поддержки и огранки.

Вторая беда Коломенского – программа фестиваля. Я откровенно говоря не понял, по какому принципу строились концертные программы. Понял только то, что режиссёром всего этого безобразия был друг и подельник Бориса Кинера Михаил Цитриняк. По моему представлению, члены жюри должны личным примером показывать конкурсантам, на что они сами способны, куда им, конкурсантам, стремиться. Однако ни Виктор Попов, ни Александр Софронов, ни Алексей Витаков (впрочем, не только они) на большой концерт приглашены не были. Типа – до сидения в жюри они уже доросли, а до участия в бард-маппет-шоу – ещё нет. Всё это выглядело некрасиво, если не сказать больше.

Дневная же концертная программа была фактически провалена из-за отсутствия публики. Как и работа "Детской площадки", где предполагался отдельный детский конкурс – из-за отсутствия непосредственно детей. Это к вопросу о том, зачем нужны реклама и пи-ар. Впрочем, не только к этому вопросу.

Ну что ж, пора умывать руки. Каков же результат? Появился ещё один фестиваль, который возглавляет бессменный Председатель всех больших российских фестивалей – Александр Городницкий. От испуга, что Председателю надоело каждый год перемещаться в сторону Самары и обратно и он решил организовать себе такой же фестиваль в Москве, в Коломенское прилетел (в прямом и переносном смысле) организатор Грушинского фестиваля Борис Кейльман. Однако улетел он, я думаю, с чистым сердцем. До Грушинского Коломенскому фестивалю пилить ещё семь вёрст, да всё лесом, лесом...

Одна работа со СМИ чего стоит (это уже личное, конечно). Два битых дня я пытался добиться ответа на вопрос – будет ли по итогам фестиваля пресс-конференция и если будет, то – когда. Меня, как правило, посылали – то к конкретным членам оргкомитета, то к конкретным членам жюри, а то и просто погулять. Никакой пресс-конференции, конечно, не было. Видимо, ни оргкомитету, ни жюри сказать журналистам было нечего.

И это – образцовый бардовский фестиваль?! (а каким же ещё должен быть московский, СТОЛИЧНЫЙ фестиваль?) Нет, это скорее большой (по количеству участников) проходной двор с очень крутым жюри (и то лишь в силу того, что им и ехать-то далеко не надо – за последние десять лет все мало-мальски известные барды со всех окраин нашей необъятной родины перебрались в первопрестольную, где можно хоть как-то прокормиться).

Надо сказать честно – фестиваль провалился. Первый блин вышел очень дорогим, но бестолковым комом. А жаль. Поскольку неизвестно – состоится ли ещё когда-нибудь открытый московский фестиваль в Москве. Этого ведь никто не обещал.

Искренне Ваш,

АК

Июнь 2002 г.

(Фрагменты статьи перепечатаны газетой "Бард`Art" № 7, 2002)