Грушинский фестиваль... Я на нем не был ни разу. Это связано с тем, что летом, в июне, я всегда планировал некий семейный улет. Но я видел съемки Кусургашева. И думаю: почему нет, если гора народу и все они одинаково реагируют... Говорят, что бардовская песня нуждается в небольшой аудитории. Вот Булат Шалвович предпочитал, чтобы было не больше четырехсот человек. А я согласен и на больше...

Об Окуджаве прекрасно сказал Андрей Битов, и вслед за ним я смог сформулировать свои ощущения. Это завершение нашего времени. Мы проводили многих прекрасных поэтов и людей, но то, что завершается наше поколение, связано прежде всего с ним. Были всенародные потери — Высоцкий, но оставалось ощущение того, что время Высоцкого длится. Булат — больше знак времени, чем кто-либо. Мы продолжаем жить во времени Булата. У меня физическое ощущение, что он гуляет по Австралии...

А кризиса жанра нет. Существует видоизменение масштабов, качества, интонации. Пока не поймали новую интонацию, но поймают обязательно.

Мы исчерпываем открытия Окуджавы, Высоцкого, Визбора. Митяев — продолжение Визбора. Есть Тимур Шаов — он замечательно продолжает саркастические баллады Галича и Высоцкого. Я уж не говорю о Мише Щербакове. Он представитель не нашего поколения. У него уже есть интонации, нам не известные.

А что касается Грушинского фестиваля, у меня никогда не было потребности ездить на семинары — может быть, и зря...