О влиянии творчества Владимира Маяковского на поэзию Высоцкого говорилось, – хотя, может быть, зачастую вскользь – неоднократно. Первым специально об этом написал В. И. Новиков в статье 1993 г.[1] В основном исследователи отмечают аллюзии на произведения Маяковского в отдельных стихотворениях ("Жили-были на море...", "Всему на свете выходят сроки..."[2]) или даже в отдельных строках ("Рецидивист"[3], "Кони привередливые"[4]) Высоцкого. Нельзя назвать отношение Высоцкого к Маяковскому отношением ученика к учителю, хотя, безусловно, в некоторых аспектах творчества влияние бесспорно. Тематическое сходство произведений двух поэтов не очень велико, в том числе и потому, что отношение ко многим вещам и явлениям у них было разным – так, например, один из главнейших для Высоцкого образ друга у Маяковского практически не представлен. Только образ Нетте в стихотворении "Товарищу Нетте пароходу и человеку", пожалуй, может быть назван образом друга – кстати, воплотившегося в пароходе. Зато образы техники, напротив, свойственны поэзии как Маяковского, так и Высоцкого, причем у обоих они сходны и перекликаются.

Владимир Маяковский был признанным певцом техники, восторженным и страстным ее поклонником. Он сам называл себя: "...воспевающий машину и Англию..." ("Облако в штанах"). Это отчасти было связано, конечно, и с позицией кубофутуристов, которые утверждали, что "поэзия футуризма – это поэзия города, современного города"[5], а образ города как раз создается в основном с помощью изображения техники: трамваев, автомобилей, даже отдельно такси. Однако интерес Маяковского к "машине" этим не исчерпывается. Помимо "городской" техники в его поэзии фигурирует, во-первых, техника морская: пароходы, корабли, лодки; во-вторых, военная (а также и военно-морская): пушки, пулеметы, миноносцы, броненосцы; и, в-третьих, прочая, такая, как поезда и аэропланы. Техника широко представлена в послереволюционном творчестве поэта, в агитстихах и агитпоэмах, где Маяковский с восторгом рисует картину прекрасного будущего, в котором большую часть дел за человека будут выполнять машины. Неудивительно поэтому, что олицетворение техники, столь характерное для раннего Маяковского, несколько ослабевает в его поздней поэзии, хотя и не исчезает совсем.

Что же касается техники в поэзии Высоцкого, то функционирование ее образов весьма разнообразно – это может быть и простое фрагментарное упоминание, не играющее особой роли в стихотворении, и сравнение, часто весьма неожиданное ("Лечь бы на дно, как подводная лодка..."); может быть – и нередко – и так, что техника занимает в сюжете песни или стихотворения центральное, доминирующее положение, как, например, в "Дорожной истории" – МАЗ, в "Песне автозавистника" – автомобиль, причем конкретной марки – "Жигули". Песен с олицетворением техники у Высоцкого немного, но по крайней мере две из них являются ключевыми в его творчестве. Это "Песня микрофона" и "Песня самолета-истребителя". Кроме них, можно назвать еще "Балладу о брошенном корабле", песни "Жили-были на море..." и "Всему на свете выходят сроки...", тоже посвященные кораблям, и "Песню о двух красивых автомобилях".

Влияние образов техники в поэзии Маяковского на Высоцкого наиболее очевидно именно в тех произведениях, где использован прием олицетворения. Наиболее яркими примерами можно назвать не только уже неоднократно упоминавшийся исследователями параллелизм стихотворений Маяковского "Военно-морская любовь" и "Разговор на одесском рейде двух десантных судов: "Советский Дагестан" и "Красная Абхазия"" – и песен Высоцкого "Жили-были на море..." и "Всему на свете выходят сроки...", но и с почти абсолютной точностью повторяющийся мотив мира, мирной настроенности военной техники:

И чего это несносен нам

мир в семействе миноносином?

Маяковский. "Военно-морская любовь"

Выходит, и я напоследок спел:

"Мир вашему дому!"

Высоцкий. "Песня самолета-истребителя"

В "Балладе о брошенном корабле" также проходит мотив жалости, сочувствия к технике, к вещи, очень характерный для Маяковского, а кроме того показательны и неологизмы в песне: "Всем нам хватит земли, / Всем нам хватит воды... / И колумбовой, и магелланной", – по словообразовательному принципу очень близкие к словотворчеству Маяковского.

В изображении города посредством таких его черт, как техника (в первую очередь автомобили), Высоцкий отчасти следует за Маяковским, в особенности в трактовке автомобилей как предметов роскоши. Ироническое у Высоцкого отображение "заграницы" тоже связано с автомобилями, и можно отметить определенное сходство с Маяковским, у которого такого рода характеристика Запада встречается неоднократно и носит вполне серьезный тон.

Нельзя, конечно, говорить о сходстве отношения к технике поэта начала века и поэта, жившего в эпоху космических технологий. Техника у Маяковского, хотя и наделяется свойствами живого существа очень часто, с человеком взаимодействует мало, за исключением поздних стихотворений, пропагандирующих техническое развитие. Для Высоцкого техника – такая же естественная реалия жизни, как дома или деревья. И использует он образы техники уже явно не для того, чтобы показать что-то новое, необычное и нехарактерное для поэзии. Она очень органично вписывается в поэтическую систему Высоцкого. В то время как Маяковскому приходилось демонстративно вводить техническо-непоэтические реалии в художественный текст, создавая тем самым свой собственный поэтический мир. Именно поэтому образы техники у Маяковского и оказались настолько яркими, что заметно повлияли на "техническую" образность творчества поэта, воспринимавшего технику уже совсем иначе.

Традиции русской классики ХХ века и современность. Материалы научной конференции. 14-15 ноября 2002 года. М.: Издательство Московского университета, 2002. С. 234-237.

________________________________________

[1] Новиков В. И. Владимир Маяковский и Владимир Высоцкий. // Знамя, 1993. № 7.

[2] См.: Кулагин А. В. Поэзия В.С. Высоцкого. Творческая эволюция. М., 1997. С. 152.

[3] См.: Пфандль Х. Текстовые связи в поэтическом творчестве Владимира Высоцкого // Мир Высоцкого. Исследования и материалы. Вып. 1. М., 1997. С. 243.

[4] См.: Кулагин А. В. Указ. соч. С. 155.

[5] Русский футуризм. М., 2000. С. 13.