Ирина Маулер — израильский поэт, бард, автор трех книг стихов и шести музыкальных дисков, лауреат международных фестивалей авторской песни в Москве и Калининграде, финалист международного поэтического конкурса "Эмигрантская лира" в Брюсселе. Кроме стихов и песен увлекается живописью — рисует картины маслом. Член Ришонского отделения Союза художников. В последнее время Ирина совместно с Российским культурным центром в Тель-Авиве проводит фестиваль "Бардовские чтения", в котором участвуют лучшие поэты и барды Израиля.

— Ирина, в чем, по вашему мнению, причина живучести и популярности авторской песни вне России?

— Прошло уже двадцать лет с тех пор, как мы, бывшие соотечественники, как нас называют сегодня, разъехались по разным странам. Нас много, мы живем в Израиле и Америке, Германии и Австралии, Франции и Англии... Даже нет смысла перечислять, потому что, думаю, нет такой страны, в которой не было бы сегодня "русской общины". Времена, когда мы были разобщены, ушли, и с рождением Интернета "русскоязычное" пространство расширилось на весь земной шар. Сегодня с легкостью можно переброситься не только словом, написанным на русском языке, но и песней. А жить бардовская песня будет столько, сколько будет выражать себя человек через музыку и слово, в данном случае через слово "по-русски", и неважно, где в данный момент физически находится автор.

— Расскажите, пожалуйста, о фестивале "Бардовские чтения".

— Идея объединения бардов и поэтов воедино, мне кажется, давно витала в воздухе. Бардовские фестивали в нашей стране проходят, поэтические тоже, а общих почему-то не было. А ведь бардовская песня и есть поэзия, но поэзия поющая. В Израиле живет очень много талантливых авторов, оказавшихся здесь и сейчас, живущих рядом с нами, но не востребованных волею времени. Как сказал поэт, "времена не выбирают, в них живут и умирают". И мы подумали вместе с Мариной Меламед, бардом, прозаиком, поэтом, что, наверное, пришло время нашей русскоязычной общине услышать о том, как она живет, чем дышит, что ее волнует, не с экранов телевизора, не со страниц газет, а из первых уст — через сердце и слово поэта и барда. Услышать и, может быть, понять что-то важное, что мы можем не заметить в повседневной суете. С этой идеей мы обратились к Александру Крюкову, профессору МГУ, директору Российского культурного центра в Тель-Авиве. И были услышаны. Уже три фестивальных концерта прошли с большим успехом в переполненном зале. На самом деле, сегодня есть множество международных фестивалей во многих странах, но в Израиле пока нет. Думаю, было бы удачей для всех нас сделать такой фестиваль международным. Но для этого нужны спонсоры — наше государство, несмотря на сильное "русское" лобби, пока нас не поддерживает. Надеюсь, только пока...

— Вы уже двадцать лет живете на Земле обетованной, в Ришон ле-Ционе, а до этого обитали в Москве, окончили Московский автомобильно-дорожный институт. Москва неизменно присутствует в ваших стихах и песнях: "Я сама себя пересадила в этот зной, я сама от себя отпустила башен звон". Это ностальгия?

— За эти двадцать лет были у меня разные состояния — и глубокая тоска по Москве, и радостная встреча с ней. Но я люблю так же сильно Израиль, чувствую себя в нем дома, на своей земле. И при этом неслучайно я обращаюсь и к Москве как к человеку, которого тоже люблю.

— Вы много раз выступали с концертами в Израиле и России. Чем отличается зритель, скажем, в зале Иерусалимской библиотеки от сидящего в московском бард-кафе "Гнездо глухаря"?

— Зритель, конечно, разный, как не могут быть одинаковыми люди, живущие в разной реальности, хотя и говорящие на одном языке. Российский зритель — узконаправленный, четко знающий, что ему надо, и имеющий для этого огромный выбор. И, несмотря на то, что зритель этот точно знает, на кого идет, он более наивный, открытый и благодарный. В Израиле отношение к своим более строгое. Наш зритель взыскателен и требователен, но уж если все-таки достучался до него — очень благодарный.

— Как вам кажется, счастлива ли судьба "культуры на кириллице" в Израиле?

— Я думаю, что никакой другой стране, где русский язык не является государственным, не повезло с культурой на русском больше, чем Израилю. Ведь здесь живет очень большая интеллигентная община, не только не забывающая свой родной язык, но и старающаяся привить любовь к нему своим детям. Телевидение, радио, газеты в большом количестве — это разве не счастливая судьба? Другой вопрос, сколько лет это продержится... Конечно, это только одна сторона медали, другая — не такая счастливая — ивритоязычный читатель огражден от "культуры на кириллице". В Израиле будто не замечают, что параллельно с культурой на иврите живет своей полной жизнью русскоязычная культура, которой так много есть о чем рассказать.

— Говорят, что кошки предчувствуют землетрясения, а поэты — общественные катаклизмы, колебания и разломы коры культуры. Каким вам видится сегодняшний Израиль — страна и народ?

— Израильское общество — это тот мир, в котором я живу, и, конечно, меня очень волнует его состояние. Когда я ехала в эту страну, то имела весьма идеализированные представления о народе, среди которого буду жить. Мне, тогда еще юной девушке, казалось, что все евреи — братья по духу, по целям, и, конечно же, в Израиле живут только интеллигенты и интеллектуалы. Действительность оказалась отрезвляющей — это не идеальное общество, где ягненок и волк ладят друг с другом, но и требовать этого невозможно. Ведь Мессия еще не пришел. Итак, что вижу я, человек, находящийся в русскоязычном творческом пространстве с одной стороны и в ивритоязычном пространстве ежедневной жизни — с другой? Страна маленькая, переполненная интеллектуалами с одной стороны, и неразвитой и не желающей развиваться частью населения — с другой. Борьба идет локализованно как в каждой из групп, так и между группами. Если сказать проще, никто не любит никого. Поэты поэтов, художники художников, инженеры инженеров, водители водителей (о чем, кстати, говорят ежедневные сводки об авариях на дорогах), не говоря уже о пренебрежительном отношении политиков к нуждам избирателей. Дальше — больше: светские не любят религиозных, ашкеназская община — восточную, и все вместе — арабов. Но самое интересное, и это, пожалуй, дает этой стране жизнь — все вместе любят Израиль. Вот такой ближневосточный парадокс.

Беседовал Михаил ЮДСОН, Израиль