Я пела, пела. А брат подарил гитару, так, старенькую, гриф шатался, всего пять струн насчитывалось. Мне-то, понятно, хотелось новенькую, лакированную, звонкоголосую. И тут я записалась с подругами в бардовский клуб "Белая ворона". Преподает эту самую песню Светлана Смагина, а ее муж, тоже музыкант, отремонтировал мою старенькую, мол, послужит еще. Гитара как живой человек. Я чувствую ее настроение. В школе, где учусь, имеются шесть-семь таких инструментов, но у каждой – свой голос. Первую песенку Окуджавы "Бумажный солдатик" я сыграла мокрыми от волнения пальцами. Потом "Белая ворона" пришла в мою школу на бардовский вечер, и я вышла на сцену играть и петь "Ты у меня одна".

В клубе легче. А тут, перед одноклассниками, стало ужасно страшно, не могла поднять глаза. А через четыре месяца уже участвовала в конкурсе "Чистые голоса", получила диплом, потом на городском фестивале "Автобус" пела песни Макаревича и Ященко. Летом впервые поехала на "Грушу", что под Самарой. Восторг! Тысячи палаток, десять сцен, рядом – Волга. Сопровождала нас Смагина. Вот где раскрывается душа! Я научилась под проливным дождем ставить палатку, ходить за водой, быстро шинковать капусту и картошечку, перебегать от одной сцены к другой, смотреть потрясающий концерт на самой большой горе, где сцена была оформлена в виде гитары, а зрители высвечивались сотнями огоньков от фонариков и мобильников.

– Я с музыкой на "ты" лет с шести, – рассказывала мне Смагина, – поначалу – на фортепьяно. А гитара в мою жизнь вошла странно. После второго курса Уфимской консерватории уговорили меня отправиться в поход. С нами был Сергей, любитель авторской песни. В душной электричке, с громадными рюкзаками и палатками за плечами, услышала звук гитары. Я насторожилась: авторская песня в то время была запрещена. Так, бренчал немного народ на кухнях, обсуждая политические сплетни, не более. Магнитофонные кассеты с "запрещенкой" можно было купить на базарах у тогдашних спекулянтов, но это дело рисковое.

Приехали, наконец, на место, поплавали на байдарках, до темноты поблуждали в лесу, сварила кашу у костра, и тут инструктор Сергей предложил нечто:

– А давайте петь под гитару. Как здорово у костра насладиться музыкой Окуджавы и Визбора!

Я резко оборвала его:

– Мы из консерватории и никогда не слышали о такой, как бы помягче сказать, низкопробной музыке.

– Какие ж вы тогда музыканты! – удивился инструктор.

И целую неделю не разговаривал со студентками. Ну, тут нашла коса на камень. Светлана стащила гитару и пять часов кряду, полагаясь только на собственный слух, играла у костра – перед этим всезнайкой-инструктором – "Мне нравится, что вы больны не мной".

И сама заболела гитарой. Теперь она была звездой походов. Когда все гребли на байдарках, ее освобождали. Пусть, дескать, новые песни разучивает. Если в кашу добавляли сгущенку, то ей доставалось больше всех. Девчата носили за нее рюкзак. А когда она охрипла, то все дружно отпаивали ее чаем с лесной малиной и отдавали свитер потеплей. Короче, когда приехала обратно в Уфу, то знала уже около сорока бардовских песен. И сама стала их писать.

– Помню, тяжелейшая сессия, сижу на подоконнике, за окном пасмурно, настроение паршивое, смотрю на частый дождь. А он – как живой, что-то мне лепечет. В голове вертятся лекция, музыка, и вдруг неожиданно для себя началась фантазия на тему погоды. Так получилась песня "Июньский дождь".

А свою первую гитару, которая стоила 45 рублей, купила на стипендию. Даже недоедала.

У Светланы Евгеньевны за плечами – не одна "Груша". Например, на фестивале "Петербургский аккорд" познакомилась с известными бардами Козловым, Сафроновым, Фроловой, Бушуевой и Орищенко. Теперь переписывается с ними и даже созванивается.

Светлана Евгеньевна – один из инициаторов кувандыкского фестиваля "Бабье лето". В Орске преподает авторскую песню. Сначала – в клубе "Радость", а потом – в "Товарище". Надо ли еще говорить о ее высочайшем профессионализме?

А я так понимаю: вот захочу изучать математику. К примеру. Под рукой окажутся сотни учебников. Это сейчас не проблема. А авторскую песню? Где они, эти учебники? Их нет. И только Смагина сумела разработать собственную теорию, систему кассет и пособий, которых старается придерживаться. Ее новаторство отмечено высочайшими музыкальными наградами.

Но почему все-таки клуб называется "Белая ворона"?

– Однажды встретила знакомую, – рассказывает Светлана, – и она изумилась моему решению открыть студию бардовской песни. Света, говорит, какие тут барды, в Орске авторская песня давно умерла, зачем реанимировать? Ты как белая ворона. Лучше б на базар шла торговать. Разве на песни сейчас проживешь? Вот так и родилась "Белая ворона".

А недавно приехал в Орск с концертами известный бард Мышев. Я очень удивилась, что все билеты были раскуплены, и нам, студийцам, пришлось стоять в проходе. Выходит, не все так плохо в Орске? Живет авторская песня. Выступала там и Светлана Смагина. Песни на собственные стихи, свой оригинальный гитарный бой зрители приняли просто прекрасно.

В клуб к нам приходят многие. Все хотят научиться петь под гитару. Но двумя уроками искусства не осилить. И Светлана Евгеньевна прямо говорит:

– Да ты ленишься, вот и гитара твоя пылью покрылась. Лучше не мучь ни себя, ни ее.

Скажет, как отрежет. Кое-кто даже обижается. А я просто обожаю своего преподавателя. Вот недавно наблюдала: зашел на репетицию какой-то начальник. Только мы начали петь, как у гостя из рук выпала связка ключей. Раздался грохот. Другой бы промолчал, а Светлана даже ногой топнула от негодования: "Вы слушать пришли или шуметь?".

Я всего год посещаю "Белую ворону". Но, как раньше жила без песни и гитары, ума не приложу.

Е. Жарова,

10 класс, школа № 29.