Олег Митяев готовится к юбилею

18 и 19 февраля на сцене Кремлевского дворца отметит свой 50-летний юбилей Олег Митяев, автор и исполнитель песен "Лето – это маленькая жизнь", "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались", "С добрым утром, любимая" и других. О жизни и творчестве он рассказал в интервью "РГ".

Российская газета: Значит, родились лютой зимой, а, судя по песням, любите лето?

Олег Митяев: Я люблю лето, осень, зиму и весну. Непогодозависимый я. У меня есть песни про все сезоны.

РГ: Что будет на концерте?

Митяев: У меня никогда не было программы концерта – я пел и делал, что хотел. Сейчас впервые программа будет. Мои песни споют другие, в том числе довольно неожиданные исполнители: Лев Лещенко, Олег Газманов, Ирина Богушевская, Ирина Розанова, Сергей Безруков. Будут группы "Uma2rmaн", "Ариэль", "Песняры". Даже Эльдар Рязанов готовится спеть.

РГ: С "Uma2rmaн" давно общаетесь?

Митяев: У себя в Нижнем Новгороде Вова Кристовский пел песни Олега Митяева в столовой номер 362 и не платил мне авторских со своих 130 рублей, или сколько он там зарабатывал? Поэтому сейчас он откликается на мои просьбы, и я очень рад. Он знает моих песен больше, чем я сам. Я многие уже забыл. У нас был однажды совместный концерт, и он мне подсказывал слова. Мне очень нравится эта группа, когда я по телевизору увидел, как они поют "Проститься" – это показалось настолько близким!

РГ: Правда, что "Как здорово" была написана на лекции по плаванию?

Митяев: Я учился в институте физкультуры, поехал отдыхать на Ильменское озеро под Челябинском в Миас и попал случайно на фестиваль авторской песни. Мне это дело так понравилось, что я решил в следующем году приехать. Но приехать надо было с чем-то, и я на лекции по плаванию написал "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались". Я не предполагал, что через 28 лет мы будем с вами сидеть и вспоминать ее, но тем не менее пока не видно ее заката.

РГ: На гитаре вы – самоучка?

Митяев: Конечно. Я вот знаю семь аккордов, и Булат Окуджава мне завидовал, он говорил: вот, Олег, вы знаете семь аккордов, а я только пять.

РГ: Музыка ведь не так важна в авторской песне, так ведь?

Митяев: Я думаю, что важнее не текст и не музыка. Важнее гармония между ними и исполнением. Неизвестно, что бывает раньше. Иногда такие хорошие строчки приходят, что под них меняешь музыку. А иногда специально упрощаешь слова, потому что легкая музыка не выдерживает тяжелого смысла.

РГ: Вы большой любитель поэзии. Записали диск на стихи Бродского. А что с диском на стихи Пушкина?

Митяев: Ну, вот отгуляем юбилей и вплотную с Вениамином Смеховым займемся.

РГ: А Смехов как будет участвовать?

Митяев: Во-первых, лучшего консультанта нельзя и желать. Он предложил несколько конструкций этой литературно-музыкальной композиции. Мы попытаемся соединить песни на стихи Пушкина с чтением.

РГ: Смехов – знаток Пушкина? Или он к вам, как к другу, пришел?

Митяев: Это я обратился к нему с просьбой. Опять же, он – сосед. У меня так получается, что все решается по-соседски, в Ватутинках. С кем-то получаются какие-то проекты, как с Петром Тодоровским, со Смеховым или, скажем, с Викторией Токаревой. С Рязановым мы пока только выпиваем. Но и это большое счастье.

РГ: Как поэт, вы интересуетесь стихами молодых поэтов?

Митяев: Это все очень неоднозначно. Есть потрясающие стихи, есть направления разные. Мне сложно назвать какого-то лирика в чистом виде. Нравится Кублановский, Тимур Кибиров – это более человечная поэзия. У Бориса Акунина есть роман "Любовница смерти", где стихи Сергея Гандлевского и Льва Рубинштейна. Или вот Виталий Калашников, который очень близок к авторской песне. Из нашего цеха есть люди, которые пишут не только песни, но и стихи – Вероника Долина, Елена Казанцева.

РГ: Вы на концертах читаете записки. Как появилась эта традиция?

Митяев: Эта традиция в авторской песне издавна. Замечательные записки были и у Кукина, и у Городницкого, и у Окуджавы. Булат Шалвович вообще последнее время не пел на концертах, он говорил: давайте у нас будет творческая встреча, я на записки отвечу и все! А петь не хочу! Как раз у нас был такой период, когда мы с Константином Тарасовым пели, а он разговаривал. Так мы выступали в частности в Германии.

РГ: В 90-е годы вы учились в ГИТИСе и даже закончили его. Зачем?

Митяев: Когда еще я учился в институте физкультуры, мне уже говорили, что я учусь не там. Я зачем-то его с отличием закончил. А перед этим я закончил монтажный техникум. Потом меня пригласили работать в филармонию. И я думал: что же это я без образования? И вообще я хотел быть артистом. У меня еще в детстве на первом месте стояли актер и писатель. А потом артист. А еще на нулевом месте в самом детстве – собаковод. Вот они по очереди отпали. Сначала собаковод, потом писатель – как-то все не удавалось засесть. Остался актер. Я ходил по всем киностудиям и Петру Тодоровскому говорил: Петр Ефимович, если что, вот он я, я готов. А судьба распорядилась так, что я попал на фестиваль авторской песни.

РГ: У вас же были спектакли и фильмы. Как же вы так бросили актерскую профессию?

Митяев: Это все-таки судьба. Тебе сверху предоставляется такая возможность – посылается режиссер и счастливый случай сняться в каком-то фильме. Ну а я потыркался... Да и, честно говоря, мне некогда было тыркаться-то, потому что, как я сформулировал для себя, – я писал песни и пел, где попросят. И этого было так много, что на все другое не оставалось времени.

РГ: Окуджава однажды сказал, что Олег Митяев – это человек, который продолжает совершенствоваться. Вы до сих пор продолжаете, или все, хватит уже?

Митяев: Конечно! С каждым годом я понимаю, что совершенству нет предела, что к результату я никогда не приду. Но, к счастью, процесс стал доставлять удовольствие, значит, торопиться некуда.