(Интервью ведет Сергей Жилин)

Сегодня, накануне 70-летия Владимира Семеновича Высоцкого мы решили поговорить с АЛЕКСЕЕМ КРАСНОПЕРОВЫМ из Ижевска – высоцковедом и исследователем жанра авторской песни.

Представим собеседников:

ЖИЛИН СЕРГЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ – поэт, журналист, автор песен, краевед.

КРАСНОПЕРОВ АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ – литератор.

Стаж знакомства и дружбы – более четверти века. Поэтому первый вопрос возник сразу же:

С.Ж.: Алексей, я начну, может быть, с самого главного лично для себя: Что для тебя означает понятие "Уроки Высоцкого" или "Мой Высоцкий"?

А.К.: Да, Сергей, вопрос, что называется, в лоб и сразу. Давай так: ты меня знаешь не один десяток лет, поэтому поймешь, о чем, я говорю. Сложно сказать, кем бы я был сегодня, если бы не Владимир Семенович Высоцкий. Не он один, конечно, но все-таки. Я счастлив, что "заболел его песнями именно тогда, когда наступает время определения личности в пространстве и времени, то есть в юности.

И все эти годы меня поддерживал и "вел за собой, как в бой" этот человек. Помнишь это знаменитую формулу: "Я и Моцарт, Моцарт и я, Моцарт". Так вот я всегда, с самых первых песен, понял, что Высоцкий – великий человек. Как все мы грешный, странный, разный, иногда, может быть, непутевый, но великий и любимый. И еще, очень важно, не подлый.

Для меня, по крайней мере...

С.Ж.: А с чего все начиналось?

А.К.: Впервые я осознанно воспринял Владимира Высоцкого через его песню "Кони привередливые". Было это году в 1975-1976. Не считая детства, конечно, когда мы слушали его песни то в школе, то во дворе. Да что говорить, ты сам помнишь, тогда Высоцкий звучал из каждого окна. Услышав "Коней", я месяца два ничего не воспринимала.

Так же из "окна" я примерно через год услышал другую его великую песню "Банька по-белому". Военные песни... Ту же "Он не вернулся из боя" я услышал с киноэкрана и она была шире, крупнее сюжета фильма. У меня любимая фраза из этой песни: "Друг, оставь покурить..." (достает свой любимый "Беломор", закуривает). Его ранние, блатные песни, это дань дворам, хоть и не так, как в 60-х. Но и мы всерьез спорили: "Сидел или не сидел Высоцкий?" Вспомни:

За меня невеста отрыдает честно,

За меня ребята отдадут долги,

За меня другие отпоют все песни

И быть может, выпьют за меня враги.

Или...

С.Ж.(перебивает): Подожди, а как получилось так, что ты из просто любителя и собирателя песен превратился ну, скажем так, знатока?

А.К.: А это получилось так. Попробую объяснить, чтобы было понятно молодежи. Когда Владимира Семеновича не стало, мы бросились стихийно собирать все, связанное с его именем. Причем никто такой команды не давал, ни партия, ни правительство. Мы жили тогда совсем в другой стране и надежд, что его творчество будет принято и понято, по крайней мере, при нашей жизни, не было абсолютно никаких. НИКАКИХ! Понимаешь?

С.Ж: Еще бы!

А.К.: Сначала собирали для себя и у каждого была своя коллекция, свой архив, папочки, конвертики. Традиционно считалось, что вот Высоцкий умер – и все. От него ничего не осталось: о нем не писали, его не снимали на ТВ и т.д. Время показало и доказало, что мы ошибались во всех смыслах. И надежды сбылись в новой обстановке, и от Высоцкого осталось столько всего (не материального даже, а прежде всего духовного), что его творчеством будут заниматься еще многие годы.

А если отвечать конкретно на твой вопрос... Когда в 1981 году я впервые, благодаря Сергею Гулину напечатался в "Комсомольце Удмуртии", это принесло мне знакомство с Людмилой Яковлевной Томенчук, тогда просто Милой, из Днепропетровска. А уже через нее я познакомился с Алексеем Лосевым из Перми. Потом приехали ребята из Нижнего Тагила в КСП "Ижик" выступать со спектаклем памяти Высоцкого: Виктор Столбов, Женя Чулков. Мы подружились и я съездил к ним. Другая моя публиация дошла до Ростова-на – Дону и там тоже появились друзья: Гена Семыкин и Люда Скворцова...

С.Ж.: А помнишь, когда я провожал тебя в Ростов, мы гнали на такси, чтобы успеть на поезд?

А.К (усмехаясь): И при этом разбили бутылку портвейна типа "Кавказ" или что там у нас было?

С.Ж.: Что-то вроде, может быть, "Агдам"...

А.К.: Тогда друзей находили и передавали друг другу по живой цепочке, сейчас это называется Интернет, а в те годы имя Высоцкого было паролем и знаком надежности человека. Ты мог оказаться в совершенно незнакомом городе, иногда без копейки денег, но если в этом городе был человек, который тоже занимается Высоцким, то все было нормально. Ты мог всегда рассчитывать на кусок хлеба, стакан чая и сигарету, не говоря уже о большем. Кстати, давай прервемся, попьем чаю, покурим?

С.Ж.: Согласен.

(после перерыва)

А.К.: Таким образом, к концу перестройки у меня было около 60 корреспондентов по стране: от Мурманска до Калининграда, и от Нижнего Новгорода до... Ну, в общем, везде. Не считая Москвы и Питера, конечно.

С.Ж.: Вот, раз пошла речь о городах и регионах. А как сейчас в России с изучением творчества Высоцкого?

А.К.: Ты знаешь, нас, "стариков первого призыва" осталось не очень много. Кто-то умер, кто-то уехал, кто-то просто перестал заниматься творчеством Высоцкого в трудные годы становления новой России. Я сам был на грани, как это сказано:

Я не предал друзей, без меня даже выиграл кто-то,

Я подвел одного, ненадолго, сочтемся потом,

Я из дела исчез, не оставил ни крови, ни пота,

А оно без меня покатилось своим чередом...

Я сам далеко не сразу нашел свое место в этой, новой жизни, много чего было разного, не всегда счастливого, но благодаря Владимиру Семеновичу я все же уцелел. Думаю, что и многие пережили нечто подобное, просто не всегда откровенничают. Приведу простой пример: в самом начале кооперативного движения мой друг, ты его знаешь, кстати, чтобы организовать, то ли ООО, то ли ОАО, в общем, свою фирму, а через месяц продавал парфюмерный набор жены, извини за выражение, жрать что-то было надо.

А возвращаясь к Высоцкому... Новую книгу пишет Валерий Перевозчиков, не нуждающийся в представлении. Активно работает Марк Цыбульский, живущий в Штатах. Не изменяет всю жизнь любимому делу мой старый товарищ Сергей Демин из города Дегтярска, что неподалеку, в Свердловской области. В Питере работает Владимир Чейгин, которого я бы отнес ко второму поколению высоцковедов. Имя Людмилы Яковлевны Томенчук я уже называл. Да много, оказывается, народу-то, я еще не всех назвал...

С.Ж.: Это в России и, скажем так, странах ближнего зарубежья, а конретно у нас в Ижевске?

А.К.: А в Ижевске я очень долго был практически один и уже всерьез думал, кому отдать, в случае чего, архивы, фонотеку. Получалось, что некому. Потом появился на горизонте Владимир Патрин, который хоть и не высоцовед в чистом виде, но очень много сделал по "ижевскому" делу.

Сейчас в нашем городе живет и работает Яков Корман. У него вышла книга "Владимир Высоцкий: ключ к подтексту", потом книга "Высоцкий и Галич", сейчас он пишет еще одну. Я не могу назвать его другом, как допустим, Петра Трубецкого или Володю Петракова, но товарищем по цеху, коллегой – вполне.

С.Ж.: Алексей, ты сам очень долго мечтал о книге. Ну и как?

А.К.: Так! Хорошо! К юбилею Выоцкого, в Минске, в серии "Белорусские страницы" выходит книга моих работ, можно сказать "Избранное" за 30 лет работы в жанре. Там будут статьи о Высоцком в Удмуртии (которые, похоже, составят отдельную книгу), многострадальная "Цыганочка" ("Нет, ребята, все не так..."), опубликованная, как ты помнишь,в журнале "Луч"...

С.Ж.: Как раз тогда я в этом самом "Луче" и работал...

А.К. В этой книге будет еще давнишнее интервью с Юлием Черсановичем Кимом (которому наш совметный привет) о Высоцком и Галиче, и фрагменты новой работы "Блатная старина" Владимира Высоцкого". Кстати, "Блатная старина" скоро выйдет и в электронном варианте. А пилотный тираж "Белорусских страниц", к сожалению, пока невелик, Не буду даже цифру называть, чтобы народ не расстраивать. Но там люди работают на чистом энтузиазме, никто им за это денег не платит. Спасибо и за то, что уже столько лет мой старый товарищ Валерий Константинович Шакало и Юрий Сидорович выпускают эту серию, где опублиовались очень многие.

С.Ж.: Значит, тебя можно поздравить?

А.К.: Спасибо, Сережа!

С.Ж.: А что еще?

А.К.: Ну, практически готова книга воспоминаний "Воздух судьбы" (Мои встречи с бардами), за помощь в работе над которой отдельное спасибо Доре Израилевне Черашней, которая больше, чем просто старший товарищ или наставник, словами всего не объяснишь. В этой книге собраны мои статьи о тех, кто оказал на меня влияние через мир авторской песни или КСП: Вероника Долина, Юрий Кукин, Володя Бережков, Максим Кривошеев, Петр Старчик, Елена Казанцева, песни которой я очень люблю в последние годы. Это я говорю о ныне живущих и работающих. Есть там и мемуары.

Много лет пишется такая странная книга под названием "Записки из делового блокнота, или Моя барковиана". Это некий симбиоз напоминающий Юза Алешковского, Сергея Довлатова и Михаила Веллера...

С.Ж.: И еще фирменный стиль автора. Не твоя ли фраза: "Золотое правило красноперовской журналистики – писать нужно как можно больше, чтобы было из чего вычеркивать..."

А.К.: Ну, да. Здесь я пошел поперек батьки в пекло, то бишь против Антона Палыча, который, как известно (напевает):

Антон Палыч Чехов однажды заметил,

Что умный любит учиться, а дурак учить,

Скольких дураков в своей жизни я встретил,

Мне давно уже пора орден получить.

Это, конечно, шутка, как ты понимаешь? Буквально накануне Нового года я закончил повесть "Общага" (из жизни 80-х). Вещь пережитая, но писавшаяся трудно, в три приема, поэтому ее нужно править. На эту повесть меня толкнул и очень долго подпинывал Лева Роднов, 20 лет назад написавший свою знаменитую повесть "Пантеон". И ты знаешь, я вот только сейчас подумал, что по совести надо посвятить ее М.

С.Ж.: О, ну наконец-то! Наконец-то о женщинах, а то все о литературе...

А.К.: В моей жизни было много любимых женщин, но настоящих любовей (можно так выразиться?) все-таки наверное не больше... Ну не будем по пальцам считать. Помнишь фильм нашей юности "Несовершеннолетние", который снял наш земляк, увы, покойный, Володя Роговой. Там парнишка поет под гитару:

Вот они поцелуются пылко,

Остановится время на миг,

Потому что любовь не бутылка,

Не разделишь ее на троих.

Так что я эти понятия разделяю. Помнишь, была в нашей компании девушка по имени Кукуруза, она же Анестезия. Ей посвящается фраза из "Барковианы": "От несчастной любви не умирают, умирают от единственной..."

С.Ж.: Да, круто... А как ты сейчас по этому делу, в смысле "на троих"?

А.К.: Понимаешь, я пробовал и то, и это: завязывал, развязывал, пил как все и не как все и понял, что нужна все-таки "золотая" середина. Поэтому, скажем так: по мере необходимости. Правда, не всегда мы сами знаем эту меру. Я горжусь тем, что никогда в жизни не кололся и не нюхал. Как-то сразу понял, что со стакана всегда можно слезть, а от этой дури можно улететь с одной дозы и никогда уже не вернуться...

С.Ж.: Да, тебе же довелось...

А.К.: Опять же практически по Высоцкому:

"Я лежу в палате наркоманов,

Чувствую сам сяду на иглу..."

Представь себе ситуацию: мать приводит шестнадцатилетнего отпрыска лечиться, а он либо посылает ее и всех врачей на три буквы, либо, когда пройдет "ломка" (а это вообще никому не желаю видеть!) заказывает себе "ширево" прямо в палату. Так называемые "друзья" принесут...

С.Ж.: А как там вообще жизнь "в палате наркоманов"?

А.К.: (нервно закуривает): Там люди лишены свободы и это очень страшно и стыдно (и возможно только в России), когда взрослый и внешне здоровый человек собирает "бычки" в мусорном ведре в туалете... Я там спасся только тем, что делал массаж ребятам и пел блатные песни и матерные частушки...

С.Ж.: Братец, хватит о грустном, давай вернемся к литературе.

А.К.: Ну, если говорить о В.С.Высоцком, то собираюсь писать третью часть "Опытов художественного исследования" (термин я позаимствовал у Александра Исаевича, дай Бог ему здоровья!) "Высоцкий и барды". Название пока не придумал. Будет продолжена и "ижевская" тема: после статьи "Высоцкий в Глазове", видимо, придется писать материал по Кошалинским чтениям, которые в Польше проводит известная исследовательница Марлена Зимна. Там в этом юбилейном году будет презентоваться фильм, снятый А.Сысоевым из Нижнего Тагила о выступлениях Высоцкого в Глазове. Мечтаю все-таки разыскать Александра Александровича Наговицына и выяснить судьбу интервью для членов киноклуба "Зеркало". Живо ли оно еще.

Еще мне хочется написать цикл очерков "Пленки и люди", о друзьях, о том, как собираются (точнее, собирались коллекции в России в 70-80-х годах). И, может быть, попробовать себя в жанре гротеска: повесть "Бешеный Танк" пока только в замысле...

С.Ж.: А твое отношение к политике? К тем переменам, что ждут нашу страну?

А.К.: Я так скажу, если по-честному: иддифирентное отношение мое к политике. Я уже давно не смотрю "ящик для идиотов", как еще 35 лет назад сказал Владимир Семенович. Мы, при любом раскладе, останемся советскими людьми. Думать и решать надо будет даже не детям, а внукам. Кстати, хочешь последний анекдот. Разговаривал на днях с одной приятельницей, хвастались успехами детей: моей – 13 лет, ее Кирке – три года. Я говорю: "У меня Гала лучше меня в компьютере шарит!" А она мне в ответ: "Мой мне по утрам комп включает и настраивает".Посмеялись и пришли к выводу, что наши внуки будут прямо "оттуда" (показывает, откуда именно) к компьютеру садиться...

С.Ж.: Кому ты благодарен в этой жизни?

А.К.: Богу, родителям, двум главным женщинам: Ирине (пусть и бывшей, но жене) и Гале – любимой дочери, которая, может, и не станет высоцковедом (мне бы этого не хотелось), но журналистикой уже занимается. И, конечно, друзьям. Благодаря им я реализовался во всех смыслах на 120%

С.Ж.: Пора заканчивать, и все-таки не могу не задать такой вопрос: в чем, по-твоему, будущее песен Высоцкого, его личности, его влияния на умы наших сограждан?

А.К.: Примерно об этом я спросил Юлия Черсановича Кима: является ли Высоцкий поэтом европейского уровня? Он тогда сказал: не мое дело давать оценки, это дело исследователя, то есть ваше. Я считаю, что это время еще не пришло. И добавил: "А впрочем, для исследователя всегда есть время".

Сегодня я вижу, что он был прав. Я назвал много имен, но есть молодые, очень умные, перспективные ребята, которые продолжат наше общее дело.

С.Ж.: Ну и самый последний вопрос. Алексей, твоя любимая фраза из Высоцкого?

А.К.: В разные годы по-разному, но сегодня наверное вот эта, из песни "Случай в ресторане": "Будь здоров! Обязательно буду!"

В день 25 января – 70-летия Владимира Семеновича Высоцкого прошу всех друзей, знакомых и незнакомых, поднять общий бокал за него и всех нас! Ведь мы тоже свидетели и участники ЭПОХИ Владимира Высоцкого, которая продолжается.

С.Ж.: Спасибо! Удачи!

8 января 2008 года.

(с) 2008 Алексей Красноперов