На днях в книге, которую мы привезли с собой оттуда, обнаружился прямоугольник фольги от конфеты, где было выдавлено: "Мы едем на слет КСП [Клуб самодеятельной песни]". Дата: 10 сентября 1988. Подпись.

Записку, изливая свой восторг, нацарапала моя двенадцатилетняя дочь. Это было для нее, наверняка, серьезное событие: слет на Эсхаре под Харьковом. Ежегодное, традиционное, осеннее мероприятие, хорошо известное всем любителям песенной поэзии бывшего СССР. Добираться туда нужно было так: сначала вы едете в переполненной электричке, потом, если повезет, такой же переполненный автобус доставит вас в поселок, а затем уже — пеший марш-бросок километров на 6 по пересеченной местности с полной выкладкой, то есть, с немаленьким рюкзаком, палаткой, едой, питьем, гитарой. Экзотика.

Мы были молоды, нам все было нипочем, мы любили петь и слушать наши песни, мы радовались встрече с друзьями, которых не видели целый год и, возможно, не увидим до следующего слета.

Моей дочери давно уже не двенадцать, да и сам я — не первой, даже не второй, молодости. Что ж я опять собираю рюкзак, достаю палатку, спальники, договариваюсь с шефом, чтобы отпустил на два дня, и пилю 10 часов на машине в неблизкий край, в Канаду на слет КСП?

Что так тянет в лес, к костру, на жесткую подстилку в палатке, которая (палатка, то есть) может и не защитить от ливня, если таковой случится? Наверное, это привычка, а может, неизбывная страсть. Одна наша знакомая коллекционирует кукол, мой племянник собирает монеты, у него есть несколько раритетных образцов. У другого знакомого — целый арсенал огнестрельного оружия, он, как верующий в церковь, каждое воскресенье ходит в тир, это святое. Он взахлеб рассказывает о своих последних приобретениях. Кажется, он скоро купит танк.

Я пишу песни. Это тоже род помешательства. Нет, чтобы остепениться, собрать, скажем, приятелей на пульку или сходить к врачу, не спеша обсудить проблемы ревматизма и простатита. Но я пишу песни, мне некогда ходить к врачу. Раз или два раза в год я езжу в места, где собираются такие же, как я, веселые сумасшедшие, чтобы попеть и послушать других. Почему же — Канада, что, ближе ничего не нашлось? Есть места и поближе. Например, традиционный уже, проходящий два раза в год в Пенсильвании фестиваль песни Восточного побережья. Это мероприятие, однако, давно уже переросло разумные пределы, там собирается до 2,5 тыс. человек, много случайных людей, орущих всякую дрянь, попсу. Ближе к ночи, появляются пьяные, не помнящие себя, матерящиеся мальчики и девочки. Организаторами взят курс на приглашение большого числа неместных знаменитостей. Из них, в основном, и составляются все концерты. Там с некоторых пор мне стало неинтересно и неуютно.

В Канаде пока и интересно и уютно. Народу здесь поменьше, "всего" человек 400. На Канадском слете почему-то нет пьяных, во всяком случае, их не видно. Весь слет организуют три семейные пары. Они сумели привлечь несколько компаний-спонсоров, которые рекламируют и продают свою продукцию прямо на слете — и все довольны. О некоторых хочется рассказать.

Большой, добродушный парень продает обалденно вкусный мед со своей пасеки. Можно попробовать мед в сотах, и просто мед, и поговорить с ним о меде, и не только о нем. Добротой и спокойствием веет от этого человека. Наверное, профессия накладывает отпечаток.

Две девушки, сестры, открыли свой лоток по продаже разного товара, косметики, каких-то особенных кофеварок, другого оборудования. Они же устроили косметический салон на открытом воздухе. И пока моя жена сидела у них в косметической маске, с эстрады, устроенной неподалеку, звучали джазовые композиции в исполнении Алика Алабина и Олега Неймана. Обстановка расслабляла и располагала к дружеской беседе. Оказалось, девушки занимают менеджерские позиции в экспортной фирме, но еще и ведут свой бизнес. У них, кроме всего прочего, есть мобильный косметический салон. Их часто приглашают на частные вечеринки, где в качестве приятного сюрприза от хозяев они делают массаж и макияж гостям.

Основное мероприятие — главный концерт — происходил в субботу вечером. В этот раз команда из Филадельфии была очень представительной. Приехал ветеран движения Наум Лисица, песню которого "В ритме дождя" давно уже поют все, без преувеличения, туристы бывшего СССР. Пользовалась неизменным успехом прекрасная исполнительница Лена Фиксман со своим поистине неисчерпаемым репертуаром. Изысканные песни Володи Музыкантова украшают любой концерт, и этот не был исключением. Приехал Юра Книжник, чей магазин знает весь Нордист. Он даже вышел на сцену, правда, не в основном субботнем концерте, а в воскресном — и выступил очень старательно и душевно. Выступал Леня Гриндлингер. Ваш покорный слуга тоже, вроде бы, не подкачал. Вообще, на Канадском слете было несколько концертов, где можно было показать публике свое искусство. Это, кроме упоминавшегося уже главного субботнего концерта, — воскресная "Чайхана" с неизменным ведущим Лешей Черновым. Там звучали шуточные песни. Можно было еще поучаствовать в концерте для детей, если есть соответствующий репертуар. Был еще воскресный вечерний концерт, типа "Открытый микрофон", где могли выступить практически все желающие.

Наши соседи — группа молодежи из Нью-Йорка и присоединившийся к ним, широко известный в узких кругах вашингтонец Шурик Грайновский — старательно разучивали приветствие слету. Повторяли по нескольку раз свои переделанные к случаю песни, добивались слаженности. Рыжеволосая девушка, не лезущая в карман ни за каким словом — ни за литературным, ни за матерным, — наставляла гитариста: "Ну, что ты, мля, стесняешься, ручки дрожат. А ну, расслабься, вжарь, как следует!"

Правда, часам к 12 ночи народ уже перенасытился песенным изобилием и стал потихоньку уползать с поляны, изображающей зрительный зал. Подготовленное ребятами приветствие слушали уже считанные энтузиасты. Это не значит, что люди пошли спать. Отнюдь. Просто развели костры, включили газовые печки, потянуло вкусным дымком, запахло шашлыками, откупорились бутылки с вином. Менестрели местного масштаба принялись услаждать слух своих приятелей, собравшихся у костра или у стола. Некоторые, правда, брали не столько умением, сколько громкостью. Но конфликтов не было, все решалось просто: не нравится — пойди, поищи другую компанию, которая тебе более по вкусу. Я решил поступить мудро (так мне казалось, во всяком случае) — лег поспать, чтобы через часок-другой бодро встать и пойти по кострам. Кстати, накануне две девушки из соседней компании просидели всю ночь у костра и протрещали, как сороки. Когда я утром проснулся, выполз из палатки и спросил их: "Вы что же, так и не ложились?" — они посмотрели на меня ясными глазами и сказали: "А зачем?" Я тихо им позавидовал. Итак, я хотел сделать, как лучше, — получилось, как всегда.

Я хочу сказать, что, когда я проснулся и нашел, наконец, компанию, с которой мне захотелось посидеть, часть славного народа уже перестала бороться со сном, потому что сон победил окончательно и бесповоротно. А компания была знатная. Посудите сами.

— Алик Алабин, живущий в Нью-Йорке, — прекрасный джазовый музыкант, автор тонких, своеобразных песен.

— Рома Кац (из Кливленда, бывший канадец) — обладает таким исполнительским темпераментом, что, когда он пританцовывает на сцене, все слушатели непроизвольно тоже двигают ногами в такт.

— Лена Фиксман, с которой вы уже знакомы. Обладательница чудного, теплого голоса.

— Володя Рагимов, прилетевший на слет из Калифорнии, автор незаурядных песен, где и стихи, и музыка одинаково хороши.

Канадцы:

— Миша Овсищер — человек библейской внешности, хорошего музыкального и поэтического вкуса. Руководитель и аранжировщик вокального квартета "2х2", составленного из двух семейных дуэтов.

— Олег Нейман — гитарист высокого класса, прекрасный импровизатор. Это нужно слышать, когда он играет в паре с Аликом Алабиным, или с Ромой Кацем, или помогает Володе Музыкантову.

— Леша Чернов, ведущий "Чайханы". Мне удалось послушать несколько хороших песен в его исполнении, прежде, чем он пошел спать.

Можете поверить, что посидеть в такой компании, поучаствовать в "гитаре по кругу" — это, может быть, то, ради чего стоило ехать в такую даль. Как я уже говорил, кое-кто дремал, просыпаясь иногда, чтобы поучаствовать мимолетно в разговоре. Но Рома Кац — это отдельная песня, вот, что значит профессионализм, — когда его попросили спеть, — спел и сыграл, не отнимая подбородка от груди и не просыпаясь. Разошлись часов в пять.

И было утро, и был понедельник. Хотелось поспать хотя бы пару часов перед дальней обратной дорогой. Поспали. Разбудил нас дождь. Эх, нет счастья в жизни. Собираться пришлось в условиях, приближенных к боевым. А ведь два дня до этого стояла прекрасная погода, и в перерывах между песнями мы бегали на речку купаться. Река, кажется, она зовется Онтарио, образует в том месте глубокий тихий залив. Мы плавали на другую сторону залива, там метров 300, и грелись, как ящерицы, на нагретых солнцем камнях. Сама река просматривалась вдали и, похоже, была крутого нрава, потому что мы видели, как вечером возвращались с реки в кэмпграунд любители острых ощущений в каноэ и маленьких, юрких каяках, одетые в шлемы и спасжилеты.

"Но все кончается, кончается, кончается..." — поется в одной старой заслуженной песне. Завершилось и это маленькое счастье. "До новых встреч", — сказали мы друг другу.

До новых песен.

В. К.